Честное слово - стр. 13
Избалованная девочка, нахмурившись, всхлипывала и бежала утешаться к бабушке. А та раздражённо говорила:
– Вот, ещё нет в доме чужой девчонки, а уже тебе из-за неё достаётся… Подожди, то ли ещё будет!
Даже одна из старых прачек, долго живших в прачечной Новиковой, решилась заговорить с хозяйкой:
– И зачем вы, право, хозяюшка, сами себе хотите на шее петлю затянуть? Не маялись вы с чужим ребёнком, так и не знаете, каково это? Видно, не горевали горя! Станете вы работать на чужую девочку, она вас и слушать не станет и грубостей наговорит, благодарности не ждите!
– Эх, Власьевна, а сама-то ты что делаешь? Уж лучше молчи… Поступаю я по честному слову, по совести. Знаешь, бабонька, ведь Сам Бог сказал: «Кто сироту призрит, Меня примет».
Власьевна смутилась. У этой старухи тоже в углу вечно жили какие-то сироты, оборванцы, бездомные, которых она пригревала и отдавала на них все свои трудовые гроши.
– Простите моё простое слово, хозяюшка, я знаю, какова она, жизнь-то… оттого и вас предостерегаю. Я вас жалею: вечно вы в работе, часто хвораете.
– Не жалей меня, Власьевна, я поступаю по Божьему внушенью, – серьёзно и твёрдо сказала хозяйка.
Несмотря на уговоры, споры, ссоры, даже угрозы, одним ранним утром маленькая чёрненькая девочка появилась в квартире прачки Новиковой.
Эту девочку все встретили враждебно, неприязненно. Одна Прасковья Ивановна старалась её ободрить, ласкала её и уговаривала дочь:
– Параня, поиграй с Галечкой. Дай ей какую ни есть игрушечку… А я тебе ещё куплю…
– Не хочу с ней играть! – насупившись отвечала маленькая хозяйка.
– Ну, и недобрая девочка! Не буду любить тебя! – сказала мать.
Параша громко заплакала. Бабушка выглянула из кухни и язвительно проговорила:
– Уже началось… Иди сюда, Паранька, тебе из-за чужой девчонки житья не будет.
Галя смотрела на всех грустными большими глазами, так напоминавшими Прасковье Ивановне глаза её матери.
Галя была тихая, запуганная, как зверёк, девочка. Она пряталась по углам, и никто не слышал её голоса, никто не видел на её лице улыбки.
Бабушка её не выносила: где бы ей не попадалась девочка, она непременно её или толкнёт, или ударит…
Прасковья Ивановна всегда горячо вступалась:
– Маменька, ради Бога, не трогайте Галечку. Вы не имеете права трогать чужого ребёнка!
– Что же, прикажешь с ней нежничать, как с принцессой! Уже и поучить не смей! Да я и свою Параньку учу уму-разуму…
– Нечего учить колотушками… И она ничего дурного не делает.
– Незачем было брать какую-то жидовку, – сердилась старуха.
– И жидовка человек, маменька… Жалко и жидовку. А только Галечка вовсе не жидовка, а малоросска и одной веры с нами.