Честное слово - стр. 5
Это стремительное изменение смысловых возможностей слова не случайно.
Успешный, конечно, калька с английского слова successful. Например, в фильме “Секс в большом городе” одна из героинь сетует, что мужчины предпочитают молодых девушек, “а успешная пятидесятилетняя женщина никого не интересует”. В английском тексте, естественно, звучит successful. Представление об успешном человеке пришло к нам вместе с западным культом успеха, достижения. Прежде в русской культуре успех не рассматривался как основополагающая жизненная ценность. Это, разумеется, не означает, что люди не стремились к успеху. Просто экзистенциальный статус успеха был невысок. Своими успехами, успехами детей гордились, но гордиться немного стеснялись. Достижение как-то ассоциировалось с риском для собственной души.
Раньше говорили: состоявшийся человек, а это ведь несколько другое, это слово не характеризует социальный аспект человека. Состоявшийся – значит реализовавший свой внутренний потенциал, а добился ли он чего-нибудь в жизни, неизвестно. Было еще слово преуспевающий, того же корня, что успешный. Оно всегда было связано с финансовым успехом и выражало некоторое сомнение в моральной безупречности средств достижения этого успеха. Преуспевающий адвокат – это тот, у кого высокие гонорары, а не тот, которому удалось много невинных людей спасти от тюрьмы. Чрезвычайно характерно высказывание Олега Целкова в интервью о Бродском:
“По-видимому, Бродскому претило то, что Евтушенко был весьма преуспевающим поэтом в СССР, публиковался гигантскими тиражами, был богат, разъезжал месяцами по всему белому свету, о чем и во сне не могло присниться обычному советскому человеку. Бродского Евтушенко раздражал.
Что касается самого Бродского, можно себе представить, что, защищая его от обвинений в тунеядстве, кто-нибудь назвал его состоявшимся поэтом. Но преуспевающим поэтом – невозможно.
Вспомним и Довлатова:
“Двое писателей. Один преуспевающий, другой – не слишком. Который не слишком задает преуспевающему вопрос:
– Как вы могли продаться советской власти?
– А вы когда-нибудь продавались?
– Никогда, – был ответ.
Преуспевающий еще с минуту думал. Затем поинтересовался:
– А вас когда-нибудь покупали? (Соло на IBM, 1980)
Чрезвычайно характерны строки из поэмы Наума Коржавина “Сплетения”:
Строки дышат отвращением к этому чуждому “саксесыфулмэну”. Дикая транслитерация (или транскрипция?) эту чуждость подчеркивает. Ну ясное дело, если