Честь и доблесть - стр. 19
"Почему я должен быть непременно при шпаге?" – думал я.
Словно читая мои мысли, Гастон сказал:
– Ты поймёшь потом, почему нужна шпага…
– У меня найдётся что продать, – сказал я, ювелиры есть в городе?
– Конечно есть, – оживился сержант, – бери, что хотел, и поехали в торговые ряды… Твой мешок никто не тронет… у нас благородные рыцари…
Я поднялся к себе, одел рюкзак на плечи, не внимая словам Гастона, и вышел во двор.
Сержант уже подводил мою смирную лошадь, точнее коня. Я погладил его по голове, конь признал меня и потянулся губами за рукой.
Гастон достал из своих больших карманов морковку и протянул мне.
– Его зовут Пилигрим, дай ему, он просит.
Но не успел я этого сделать, как Пилигрим взял своё сам…
Мы выехали за железную решётку замка графа Бернарда Дебюсси. Охранники салютовали нам шпагами…
– Нам нужно на правый берег, – сказал Гастон, – на рынок Шампо.
Проехав несколько улиц, мы приблизились к мосту.
– Остров Нотр – Дам, наша краса и гордость – Собор Парижской Богоматери, Нотр-Дам-де-Пари! – сказал Гастон возвышая голос и показывая рукой по левую сторону моста.
Я увидел удивительно красивое и воздушное сооружение, наполовину скрытое утренним туманом. Этот собор, казалось, спустился с небес…
Охранники были у моста, но не обращали на нас внимание.
Мы поехали вдоль правого берега. На реке плыли несколько больших лодок с живой домашней птицей, с бочками, с древесиной…
Мы ехали по вымощенной булыжником площади. Попадались редкие экипажи.
– Женщины у нас в одиночку не ходят – много грабителей и насильников, – сказал Гастон.
Очень скоро перед нами открылся большой крытый рынок.
– Нам нужен ювелир, – сказал я.
Гастон остановился на минуту, что-то вспоминая, и тронулся в левом направлении от центрального входа. Покупателей было гораздо меньше, чем торговцев, и торговцы общались с покупателями через широкие прилавки – до двух метров…
Мы подъехали к ювелирному ряду. Здесь, в изобилии были развешаны перстни на проволоке, броши, браслеты, колье, дамские кинжалы с драгоценными камнями…
Продавцы начали нам улыбаться и расхваливать свой товар и свои цены.
Гастон спешился у самой большой и богатой по ассортименту лавки.
Я спешился следом и сказал ему негромко, на хорошем французском языке, чему Гастон, как казалось, не удивился:
– Скажи ювелиру, что эти украшения из древнего Египта и стоят они больших денег, но, так, как нам нужны быстрые деньги, то мы готовы уступить эти ценные вещи за половину их настоящей стоимости…
Он молча кивнул и заговорил с торговцем.
Я снял рюкзак, поставил его на край прилавка и вытащил из него пластиковую прозрачную коробку с блёснами.