Честь и доблесть - стр. 10
При виде этой головы с открытыми безумными глазами меня замутило, и я схватился за гриву коня.
Видя моё состояние, Гастон сплюнул в сторону повешенного, или лучше сказать подвешенного, и сказал:
– Это насильник и убийца.
Под висельником лежала небольшая кучка хвороста.
– Завтра сожгут, только ещё дров привезут, – сказал знакомый мне Николас, и снова протянул мне свою флягу.
Я сделал пару освежительных глотков и сказал по-французски, с баварским акцентом:
– Я никогда не видел отрубленную голову с вытаращенными глазами.
– А свиную голову видел?.. Разница небольшая, – ответил Гастон и усмехнулся.
– Это просто кусок мяса. Душа уже на небе… – высказался Жюль и перекрестился. Воины Гастона молча сплюнули в сторону висельника, следуя примеру командира…
Улицы города были совершенно пустынны. Ни одного конного или пешего человека мы не видели, хотя и ехали довольно долго, и медленно…
Наконец, мы подъехали к большому дому с массивными воротами и охранниками с такими же факелами; но, уже без моего медосмотра, въехали в обширный двор. Здесь было где развернуться и привязать лошадей. Я спешился, как и все, и Жюль взял мою лошадь за поводок.
– Пошли, немец, я покажу тебе комнату, где будешь спать,– сказал сержант. Здесь, во дворе, было много горящих факелов, и было светло.
С одной стороны этого двора возвышался настоящий замок с башнями, а с другой – длинный двухэтажный дом; на первом этаже которого была конюшня.
Мы поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Здесь, по длинному коридору располагались отдельные комнаты. Многие двери были приоткрыты.
Это было не что иное, как военная казарма для воинов и рыцарей с отдельными комнатами.
Гастон провёл меня в самый конец коридора и открыл деревянную некрашеную дверь. Он зашёл в комнату рядом с моей, и вынес оттуда толстую зажжённую свечу.
– Здесь всё есть. Скоро тебе принесут ужин, – сказал сержант, поставил свечу на стол, и удалился, не взглянув на меня.
Я сел на голые доски кровати, поставил рюкзак рядом с собой и осмотрелся.
Помимо стола и кровати, в комнате было два табурета, кованый сундук без замка, и большой камин с железной решёткой.
Напротив камина, было узкое и высокое окно в готическом стиле, и ещё одна деревянная дверь. Я встал и открыл эту дверь. Она выходила на всеобщий балкон. Он проходил здесь через все комнаты второго этажа; на нём стояло несколько бочек с водой и лежало множество вязанок с дровами.
Через минуту пришёл Жюль с корзинкой в одной руке, и войлочным одеялом в другой. Однако, он не положил одеяло на кровать, а развесил его на решётке камина.