Червонная дама - стр. 49
Дверной звонок, судя по всему, не работал. Она постучала в дверь. Снова – никакой реакции. Мысленно обозвав себя чокнутой, она повернула ручку.
Дверь с легким скрипом отворилась, и она вошла в дом.
Тесная прихожая вела в гостиную, на кухню и на лестницу.
Она медленно обошла первый этаж и поднялась наверх.
Одна из комнат второго этажа явно служила кладовкой. Дверь другой была чуть приоткрыта.
Она тихонько открыла ее и услышала звук человеческого дыхания.
На кровати темнел человеческий силуэт.
Это была Розелина. Она спала в одежде, съежившись в позе зародыша. Мириам огляделась в поисках пузырьков с лекарствами. Их не было.
Она медленно вышла из комнаты и спустилась по лестнице.
Открыла дверь и едва удержала испуганный вскрик.
Дверной проем загораживала массивная мужская фигура. Мириам отступила на шаг, и мужчина надвинулся на нее. Протянул руку в сторону, и прихожую залил безжалостный яркий свет.
Мужчина оказался не таким здоровяком, как ей почудилось, хотя был высок и крепко сложен. И не скрывал своего недовольства.
– Что вы тут делаете? – сухо спросил он.
– Я начальница Розелины, – ответила Мириам. – Сегодня на работе ей стало нехорошо, и я за нее волновалась. А сейчас проезжала мимо, была тут в гостях неподалеку, и решила ее проведать.
Она видела, что он не поверил ни единому слову. Смотрел на нее холодным изучающим взглядом, словно прикидывал, что теперь с ней делать. Ей вдруг стало страшно.
– Это она вам сказала, что ей нехорошо? – спросил он.
– Нет, я сама догадалась, – ответила она. – Она мне ничего не говорила.
Его лицо немного расслабилось. Каким-то шестым чувством она поняла, что ответила правильно.
Внезапно он ей улыбнулся. Таких фальшивых улыбок ей еще не приходилось видеть никогда. Мужчина не был уродом – напротив, мог бы сойти за красавца, но при виде его улыбки ее передернуло от отвращения.
– Извините, – добавил он, – за это маленькое недоразумение. Вы меня немного напугали. Я не ждал гостей. Розелина в это время обычно уже спит. Могу угостить вас чашкой кофе.
– Спасибо, – поблагодарила она, – но уже поздно и мне пора домой. Это вы меня извините за вторжение. Всего доброго.
Она протиснулась мимо него и забралась в машину.
На обратном пути она мчалась что есть мочи, как будто спасалась бегством. Дорога была пустынной, только далеко позади маячили фары мотоцикла – очевидно, какой-то рабочий возвращался домой после ночной смены.
В постели она долго ворочалась без сна. Перед глазами вставала скрюченная фигурка женщины, заснувшей как была, не раздеваясь, и от этой картины веяло такой глубокой печалью, что у Мириам сжималось сердце. Почему мужчину так интересовало, жаловалась ли ей Розелина? И почему он так явно успокоился, когда она убедила его, что нет, не жаловалась? В голову лезли тысячи объяснений, но ни одно ее не устраивало.