Чертовщина - стр. 14

– Всё купила? – поинтересовалась Одинцова.

– Почти, – отдыхиваясь, ответила Никитенко.

– Что ещё?

– Овощи.

– Но…

– Поверь мне: лучше покупать их у людей на базаре, приехавших из деревень. По магазинам же развозят овощи, напичканные всякими химикатами и стероидами, чтобы они быстрее проросли и были больше. Ты же жила в деревне.

– Ну да.

– Вот и сравни помидор, выращенный тобой в огороде, и помидор из магазина.

– Магазинский крупнее.

– Правильно. Потому что они под химией росли. А на рынках вероятность такого мала. Там люди из деревень, где всё натурально, где выращивают без всяких добавок. Поверь: кому, как не мне, в таком разбираться, – заверила Никитенко и, как в знак подтверждения, хлопнула себя по животу.

Наталья хотела возразить, что с определённым уходом и без всякой химии такие помидоры можно вырастить и в обыкновенной теплице, но решила промолчать и пожала плечами. Выкатила автомобиль на дорогу и погнала на рынок, где Анастасия купила помидоров, огурцов, пару стаканчиков ягоды Виктории, зелёного лука, укропа и листья салата; загрузила их в багажник и забралась на заднее сиденье.

– Всё? – спросила Наталья.

Никитенко утвердительно кинула. Одинцова увидела это в зеркало заднего вида, завела двигатель, и подруги отправились дальше.

VI

– …ты, если захочешь, можешь присоединиться.

– Я подумаю, – ответил Макар с тем же равнодушием, что и весь этот короткий разговор. – Спасибо за приглашение.

– Хорошо. Да… кхм… ну… в общем… э-эм…

Макар закатил глаза и повесил трубку. Это его «э-э… кхм… э-эм» могло продолжаться долго, пока мысли не сложат слова во фразу. Его отец всегда заканчивал – или пытался закончить – разговор какой-нибудь напутствующей фразой или пожеланием. В общении с другими людьми ему даётся легко. «Стремитесь не к успеху, а к ценностям, которые он даёт», – цитата какого-то известного человека, которую он любил повторять. Или банальное выражение «Здоровья вам и вашим близким». А вот с собственным сыном всегда были проблемы, постоянные запинки и заикания. Наверное, никак не мог решить, сказать сыну «я люблю тебя» или нет.

Макару же это было ни к чему. Он мог легко закончить разговор, если считал, что он окончен, и прерывал связь, не дослушав собеседника, что сейчас и сделал. Он главный, кто бы ни звонил или кому бы он не звонил. Это должны знать все.

Или же нет. Может, отец хотел произнести свою коронную фразу, которую постоянно твердил сыну в детстве: «Когда-нибудь, я верю, ты изменишь этот мир». Не-ет, эта фраза осталась в прошлом, в том самом детстве. Отец не повторял её уже много лет, но она навсегда осталась в памяти его сына и всплывала в самые неожиданные моменты.