Чертово - стр. 14

За любовными утехами со стороны наблюдал Мирон. Он стал невольным зрителем горячего рассвета, ощутил на душе острый камень. Рука потянулась к заднему карману джинсов, в котором лежала смятая сигаретная пачка. Достав ее, Мирон некоторое время не отводил от нее измученного взгляда. В горле пересохло, и слюна не могла его промочить. Дыхание погрубело, сдерживать хрипы не было сил. Вырвался кашель. Леся, как обожженная, отскочила от Кирилла. Она завертела головой, а через миг упала на колени к своему рюкзаку и едва не нырнула в него по пояс.

– Как спалось? – бодрым голосом спросил Мирон. Проходя мимо Кирилла, он даже не повернул голову в его сторону.

– Отлично, – произнес Кирилл и состроил удивленное лицо. – Комары только зажрали.

– Ах, комары, – усмехнулся Мирон. – В лесу и не такое может зажрать, – он посмотрел на Толика и Юлю, жмурившихся от утреннего света. – Доброго вам утречка! – язвительно проскрипел он.

– Доброго, – в один голос ответили те.

На плече Мирона висело полотенце, а из кармана куртки торчала зубная щетка. Он шел уверенной походкой, отводя в стороны сосновые ветви. Поднявшись на холм к валунам, отыскал камень с выемкой в виде копытца. Подойдя к нему, скинул полотенце и набрал в ладони воду из углубления. Нос защекотало от запаха жженого воска. Мирон умылся, вытер лицо и встал, чтобы осмотреться. Он пытался найти источник запаха. Чуть видные струйки дыма тянулись от соседнего камня. Обойдя его, Мирон обнаружил пять свечек, вставленных в отверстия в нем. «Чертовы пальцы» – так в народе прозвали примечательные лунки. Неглубокая пазуха рядом была наполнена белой жидкостью, похожей на молоко. На ее поверхности дрейфовали пять голубоватых восковых клякс.

– Очень смешно! – прокричал Мирон. Возмущенные слова эхом разлетелись над холмом.

Минуту спустя появился Кирилл и с умным видом начал осматривать камни. Он чесал подбородок и выпячивал губы всякий раз, когда находил что-то подозрительное для себя: неестественные углубления в валунах, крестовидные царапины на них и пентаграммы. Кирилл стоял поодаль от Мирона и будто бы не замечал его. Мирон не спускал с него недовольного взора и пытался привлечь внимание более громким сопением, которое вскоре переросло в нарочитый кашель. Кирилл обошел глыбу и застыл при виде тающих под лепестками огоньков свечей. Он задержал дыхание, простоял в таком положении несколько секунд, а затем спросил:

– Что это?

– Я хотел у тебя спросить! – проскрежетал Мирон. – По-твоему, это смешно?

– Это не я, – прозвучал возбужденный голос Кирилла.