Чёртов узел - стр. 33
– Ты – первый! Счастливого полета! Отталкивайся ногами от скал. И до встречи в колхозе имени товарища Ярилы. – В его голосе звучал смех.
Алик пристегнулся. Трос, привязанный к блочку, напрягся и потянул беседку вверх, к Чертовой Башне, не дававшей ему покоя с самой весны.
Он несколько раз оттолкнулся ногами от скалы, снова завис в воздухе и въехал в узкий, круто наклоненный книзу ход, который невозможно было рассмотреть с противоположного склона, потому что прикрывался карнизом. Беседка остановилась в небольшой пещерке, освещенной маленькой тусклой лампочкой. В полутьме два мужика, тяжело дыша, вращали ворот лебедки. Едва глаза привыкли к сумраку, Алик отметил, что одному из лебедочников около тридцати лет, он невысок, сухощав, в модной, яркой шерстяной шапочке, в альпинистской пуховке нараспашку, на ногах спортивные ботинки сорок первого или сорок второго размера. Таких следов он не встречал в округе. Другой, которого Алик не рассмотрел, вытер рукавом пот со лба и молча скрылся за тонкой фанерной дверью. Глаза привыкали к полутьме.
– С прибытием, лесовичок! – дружелюбно рассмеялся лебедочник, обернувшись светлым, чисто выбритым лицом. – Проходи в наши хоромы… – Взглянув на ноги чикиндиста, насмешливо кивнул: – Зимой – и в резиновых сапогах? Современная медицина не рекомендует, к сорока годам ревматизм обеспечен.
Алик не успел сообразить, что ответить, как мужик опять спросил:
– Знаешь, из какой ткани лучше всего шить одежду для гор?
Алик взглянул на него с недоумением и пожал плечами.
– Эх ты, сын леса! – рассмеялся, показывая золотые коронки. – Смотри, – похлопал ладонью по ляжке в просторных штанах со множеством карманов.
– Нам лишь бы не спадало. – Алик шагнул к стенке, перегораживающей пещерку. В ней была неказистая, но плотно подогнанная дверь. Потянув на себя ручку из причудливого березового сучка, он вошел в небольшую комнатку, вернее, в такую же пещеру, с двух сторон перегороженную бревенчатыми стенами. Окон в ней не было, освещалась она автомобильной лампочкой, с одной стороны лежак-лавка, в углу тихо гудела печь, работающая на солярке. Над тушей кабана сосредоточенно склонился парень лет двадцати пяти, похоже, тот самый, что ушел от лебедки. Он пытался сделать надрез, чтобы снять шкуру, брезгливо придерживая нож тремя пальцами.
– Помочь? – нагнулся Алик.
Парень улыбнулся, отчего его глаза на вполне европейском лице превратились в две щелочки, перекинул окровавленный нож в левую руку и протянул правую, не запачканную кровью.
– Малик! – представился.
– Алик! – в тон ему сказал чикиндист и, опустив глаза, отметил, что «хирург» в клееных резиновых сапогах, и след их похож на тот, весенний, возле скотопрогонного моста, когда обыскивали милиционеры. «Однако давненько бичуешь здесь, парень… с девицей в кроссовках!» – подумал.