Черт под Новый год - стр. 8
– Ерунда. Он мировой мужик, уж поверь мне.
Я не стала возражать Леси, да и не видела смысла. Сейчас мы отмечали мою свободу и не хотелось никаких споров.
Ближе к одиннадцати, когда закончился коньяк, я вспомнила о настойке на клюкве, подаренную нам моей бабушкой для «сугрева» как она говорила. С этого момента вечер пошел под откос. До первой рюмки настойки, мы были еще бодрячком. Видимо клюква была крепче, чем я предполагала! Или мы с подругой были слишком согреты для неё. В двенадцать ночи в квартире на всю играла музыка, а мы лежали на полу раскинув руки и пели на разные лады. Мне было хорошо и весело. Бывший с его изменой казались мелочью, не стоящей моего внимания. Идиллию прервал настойчивый звон мобильника, который прорвался сквозь гремевшею музыку. Леся рядом со мной завозилась, поднялась на колени и поползла в неизвестном направлении. Нехотя протянула руку к пульту и сделал музыку тише. Спустя несколько минут чертыханья подруги, пока она преодолевала расстояние от меня до заветного мобильника, до меня донеслось:
– Медвежонок ик, забери меня от Лерры ик, – язык Леси заплетался, да еще икота не придавала разговору ясности. – Я говорю ик, у Лерры, ик. Забери меня ик
Значит звонок был от Михаила, что он ответил не слышала, но догадывалась. Вот, что значит быть за мужчиной. Повезло Леси с парнем, и свадьба уже назначена на лето, и платье она присматривает. Я всхлипнула. Мысли о свадьбе Леси напомнили о моих планах на жизнь, которым не суждено сбыться.
– Лерра ик меня сейчас ик заберут, – сказала Леся, возвратившись с пьяной улыбкой на лице, – мой медвежонок ик.
Тут-то мне и пришла гениальная идея, как я подумала в тот момент.
– Леся. Знаешь, что я придумала? – та в ответ затрясла головой в отрицании, вбирая воздух в легкие и задерживая его в попытке остановить икоту. – Давай я позвоню маме Серёженьки!
Выдох, минута на осмысления моих слов и новый вдох с задержкой воздуха. Посмотрев на меня, Леся ответила на выдохе.
– Давааай, ик.
Номер Тамары Ивановны был записан под названием «Грымза Ивановна». Ну не любила я маму бывшего. Думаю, у нас это было взаимно. С её стороны я никогда не чувствовала поддержки или сострадания. Всегда только «ты должна и обязано делать все для благополучия Серёженьки».
Не с первого раза отыскала в списке контактов нужное имя, буквы то и дело расплывались или куда–то скакали. Телефонные гудки, последовавшие после нажатия на вызов, пришлось слушала долго. К моменту, когда на той стороне послышалось сонный ответ, меня разобрал смех.
– Алло.
– Таммара Ивана? – начала я, пьяненько хихикая, ставя вызов на громкую связь. – Теперь содержание вашего сынночка полностью ваша прераг, преруг. Тфу. Короче ваш Серёженька – здесь больше не живет! – мне казалось, что я как воительница в этот момент мщу за все ее претензии в мой адрес, что то и дело проскакивали из уст её сыночка.