Чёрный трон - стр. 31
– Не понимаю!
– Обезображенный искусством лик Земли очищается тем, что физическая сила слова изымается из атмосферы, – изрек он. – Спущены с цепи все дикие страсти одного из самых беспокойных и грешных сердец. Мы ныне зрим, как неосуществленные мечты своей агонией сотрясают Вселенную.
Я отбросил от глаз прядь волос. За нашей спиной, потрескивая, догорало пораженное молнией дерево. Оно освещало окрестный туман наизловещим светом. Волны бились о землю с громоподобным грохотом.
– Воспоминание о былой радости – разве оно не есть нынешняя печаль? – продолжал По.
– Ну… вроде бы да, – растерянно ответил я.
Теперь я мог лучше рассмотреть его – и был поражен тем, что он, всегда казавшийся моим ровесником, сейчас выглядит намного старше меня: лицо морщинистей моего, под глазами темные мешки. Было такое ощущение, что мы взираем друг на друга из разных возрастов.
– Но мысль о будущих радостях способна утишить теперешнюю горечь, – наконец нашелся я. – Разве не в этом суть надежды?
Он несколько секунд размышлял над моими словами, затем отрицательно покачал головой и тяжело вздохнул.
– Надежда? Это понятие так же изъято из атмосферы, удалено из эфира, выдрано из земли. Мир летит ко всем чертям, мир рассыпается, дорогой Перри. Несмотря на это, ты выглядишь отлично.
– Аллан… – начал я.
– Зови меня По, – сказал он. – Ведь мы друзья.
– Слушай, По, – вскричал я. – Черт побери, о чем ты говоришь? Говоря по совести, я ни словечка не понял!
– Возлюбленная душа покинула сей мир, – ответил он. – Без нее внутри скорлупа сего мира стала непрочной и ныне трещит. Она покинула меня – она, бывшая моим вторым «я». О горе! Се злейший из злейших дней! То, что не давало этому миру захлебнуться волнами, распасться на части, что поддерживало небесный свод и удерживало от буйства горний огонь, – имя сей опоры тебе известно не хуже, чем мне.
– Анни… – выдохнул он после паузы, дрожащей рукой указав в сторону моря. Я посмотрел в том направлении, и туман, словно по приказу, разошелся – в просвете я увидел объеденный страшными волнами кусок берега, где на утесе стоял могильный склеп, на который яростные волны набросали столько водорослей, что склеп, казалось, полузарос травой.
– Там она покоится, – сказал По.
– Это не может быть правдой! – вскричал я и бросился прочь от него. Я кинулся вниз по склону – в сторону того рокового утеса.
– Перри! – закричал По. – Вернись! Это бессмысленно! И я не знаю, что произойдет со мной, если с тобой случится что-нибудь дурное!
– Ее там нет! – крикнул я в ответ. – Ее там не может быть!