Черный Рыцарь - стр. 8
В то время как Ригор проделывал путь от Мюлуза до Милана, сиятельная госпожа, сражённая стихотворными талантами торговца (а она ознакомилась с его пылкими произведениями, принесёнными в дар), ловила себя на мысли, что сожалеет о незнатном происхождении Ригора Жюифа. В противном случае ей было бы проще приблизить молодого человека ко двору. Для начала она могла бы сделать его пажом… А, может быть, и трубадуром…
Но фантазии Беатриссы внезапно прервались. Она услышала шум, доносившийся из внутреннего двора. Несомненно, это вернулся пасынок с очередной увеселительной прогулки в окружении своих многочисленных друзей и слуг. Графиня же вот уже несколько раз отказывалась сопровождать его. Анри всё более казался ей грубым, неотёсанным мужланом. Она с ужасом содрогалась каждый раз, он бесцеремонно вламывался в её покои.
Пасынок же растолковал поведение мачехи по-своему: капризы женщины. Да это и понятно – граф де Мюлуз уделяет внимание только лекарям да притираниям. Беатрисса же стареет… Ничто её не радует…
Массивная дверь, ведущая в покои графини, резко отворилась – вошёл виконт. Графиня невольно сжалась и почувствовала холод в груди.
– Добрый вечер, ваше сиятельство, – произнёс пасынок и без приглашения опустился в кресло, стоявшее рядом с камином. – Как провели сегодняшний день?
Графиня усилием воли взяла себя в руки.
– Как обычно, сын мой… – холодно ответствовала она.
Тон возлюбленной мачехи не понравился Анри, и он тотчас пошёл в наступление. Он недовольно зыркнул на двух камеристок, находившихся в покоях, те тотчас же поторопились удалиться, предчувствуя неприятный разговор между графиней и виконтом.
– Куда вы собрались? – гневно прикрикнула Беатрисса на камеристок. – Разве я отпускала вас?
Молодые камеристки смутились.
– Ах, ваше сиятельство, – пролепетала одна из них, – мы думали, что господин виконт желает остаться с вами наедине.
– Возможно! – вызывающе бросила графиня и дерзко воззрилась на пасынка. – Но желаю ли я этого?
Анри не в силах более сдерживаться и терпеть женские капризы не выдержал, дав волю гневу и раздражению. Ведь почти две недели не посещал спальню мачехи, довольствуясь ласками одной из камеристок.
– Ваше сиятельство! Что означают эти слова? Вы не желаете меня видеть? И это после всего… – виконт осёкся, не закончив фразу. Хотя все в замке, кроме самого графа, знали об их любовной связи, в том числе и присутствующие камеристки. – Я устал от ваших бесконечных капризов, упрёков и недомолвок! – в бешенстве возопил Анри. – Хоть вы и жена моего отца, но это не даёт вам право говорить со мной в подобном тоне!