Черный нарцисс - стр. 11
– Тогда в чем же дело?
– Просто я не хочу туда идти.
Он был обескуражен, она видела это по его лицу. Интересно бы еще понять, почему. Хотя, если он шофер Вероники и полностью от нее зависит… Но на шофера он не походил. Чисто интуитивно она сразу же отмела это предположение.
– Жаль, – сказал он. – Сергей специально для вас пригласил французскую певицу. Он думал, вам понравится такой сюрприз. Вы же любите французскую музыку… – Под взглядом Виктории он смешался и закончил почти умоляюще: – …Кажется.
Вот оно что. Интересно, чего ради Сергей так старается? Или его тоже замучила ностальгия? Или по прошествии стольких лет он все еще на что-то надеется?
Никита-не-шофер откинул назад мокрые светлые волосы. Он был складный, с приятными чертами лица и пронзительно-голубыми глазами. Симпатичный, но скорее обаятельный, чем красивый. И еще Виктория не могла отделаться от впечатления, что где-то когда-то определенно уже видела его.
– Вы точно решили не идти? – спросил Никита.
– Мы не могли встречаться прежде? – спросила она напрямик, устав ломать голову над этой загадкой. – Просто мне кажется, что я где-то вас видела.
По тому, как изменился, потемнел его взгляд, она поняла, что попала в точку.
– Может быть, – осторожно протянул он. – Моя фамилия Алферов. Я был гонщиком.
Теперь она вспомнила. Несколько лет назад это имя не то чтобы гремело, но, во всяком случае, было у всех на слуху. Никому не известный молодой пилот ворвался на гоночный олимп, взял с ходу несколько первых мест, а потом…
Что же было с ним потом, боже ты мой? И ведь нет у нее никакого склероза, просто она никогда особенно не интересовалась гонками и лицо его запомнила лишь потому, что оно попалось ей на обложке какого-то журнала, в котором, помимо всего прочего, была и рецензия на ее роман.
– Так я ухожу? – спросил он настойчиво.
– Ладно, можете зайти, – решилась Виктория. – Только одна просьба: на машине по квартире не гонять, жилплощадь для этого не приспособлена. Хорошо?
Никита улыбнулся, переступил порог, и дверь, зевнув, затворилась за ним.
– Можете переодеваться, – сказал он, – я подожду.
Виктория вздохнула.
– Мне нужно… – она подумала немного, – пятнадцать минут. Хорошо?
– По моему опыту, – объявил Никита весело, – когда женщина говорит «пятнадцать минут», это значит как минимум час.
– Сразу видно, что у вас нет никакого опыта, – отозвалась Виктория, возвращаясь в комнату. – Когда женщина говорит «пятнадцать минут», это значит три часа, не меньше.
И тем не менее на то, чтобы переодеться, накраситься и соорудить самую простую прическу, у нее ушло как раз четверть часа. Однако тут Виктория обнаружила, что возмутитель ее спокойствия куда-то исчез.