Черный мел - стр. 53

Чад завидовал новым друзьям даже из-за того, что у них у всех родители развелись. Как, наверное, интересно жить на два дома, с расколотым прошлым. У них есть причины быть интересными, а у него есть только предлог, чтобы быть скучным.

Касси вскинула глаза на Джека, лукаво улыбнулась и, пуская дрожащие колечки в сторону Джека, сказала:

– Говорят, если пускаешь дым в лицо мужчине, значит, он тебе нравится. Как, по-твоему, Джекки, это верно?

Джек преувеличенно закашлялся и начал руками отгонять от себя дым.

– По-твоему выходит, если насрать кому-то на голову, значит, ты его по-настоящему любишь… – ответил он. – Кстати, как продвигается творчество самой богемной поэтессы в Питте?

– Стихи выскакивают как пулеметные очереди, – бодро ответила Касси. – Так несутся дикие жеребцы в брачный период.

– Сколько ты уже сочинила?

– Кто их считает?

Джек изобразил изумление:

– Полагаю, ты, Касси. По крайней мере, такие у меня сведения из надежных источников. Если только ты не врала, чтобы поинтересничать.

Касси наморщила нос – носик у нее был короткий, в веснушках.

– Терпеть не могу интересничать.

– Значит, правду говорят, – не унимался Джек, – когда напишешь пятьсот стихов, ты покончишь с собой?

– Если отвечу да, у тебя встанет?

– Я просто стараюсь отделить правду от обычного студенческого трепа. У нас столько болтают, нельзя доверять каждому. Правда, ты изучаешь английскую литературу, так что положение обязывает, как бы заключила договор с музами. – Джек замолчал в ожидании ответа.

– Иди-ка подрочи, Джекки, может, полегчает, – ответила Касси с деланым равнодушием.

– Значит, твой ответ «да». А если учесть римские цифры, мы придумали для тебя особое прозвище. Мы будем звать тебя Дэ. «Дэ» обозначает пятьсот. И заодно «дурь».

Чад внутренне сжался. Ему не хотелось, чтобы эта девочка думала, будто и он вместе с другими тайно обсуждает ее, повторяет сплетни, придумывает обидные прозвища.

– Мне нравится! – Дэ захлопала в ладоши. – Да, Дэ! Поддерживаю и одобряю. Ну а я буду звать тебя Джекки. Как Джекки Онассис. У тебя такие же широко поставленные глаза, как у нее, и печать трагедии, которую ты распространяешь на всех, кто тебя окружает. И когда я вернусь к себе в комнату, я напишу стихотворение о тебе, Джекки-о! Мой самый первый в жизни лимерик.

Джек уставился в потолок и сказал:

– С Джекки-о ничего не рифмуется.

– Ральф Мачио! – встрял с пола Марк. – Актер из «Малыша-каратиста».

– Нет, не то. – Дэ покачала головой и в порыве вдохновения принялась ломать пальцы. – Лимерик будет начинаться примерно так: «Жил Джек недалекий и грубый…»