Черный меч царя Кощея - стр. 22
– Бабуль, что это было?
– Ты об чём, Никитушка? – закрывая за гостем дверь, опустила глазки Баба-яга.
– Да вы же сейчас тут напропалую кокетничали с боярином Кашкиным!
– Ой, да будет тебе… Напридумаешь ещё глупости какие, в мои-то годы…
– Угу. Назима спросим, он свидетель?
– А ну вас обоих. – Бабка фыркнула, задрала нос и с видом оскорблённой невинности удалилась к себе в комнату.
– Надеюсь, вы ненадолго? – громко спросил я. – Вообще-то нам дали всего три дня сроку. А потом казнить нас, как мне кажется, будут всех. Или по одному в день, растягивая удовольствие, нет?
– Придумала я, старая, как твоему горю помочь. – Из горницы практически сразу же вышла глава нашего экспертного отдела с большущей антикварной книгой в руках. – Тут, главное дело, правильно вопросы задавать и верный ответ угадывать. Давай-ка Митеньку зови, у него сердце отходчивое, душа чистая, а ежели его каким тяжёлым заклятием в ответ пришибёт, дык его и не так жалко, верно?
Я повёл плечами и кивнул. В вопросах колдовства нашей Бабе-яге равных нет. Эпический персонаж! Куда там чахлым, мокрым Ктулху…
Митя заявился по первому же зову, поперёк щеки у него алели две свежих царапины – следы ногтей (когтей? Тоже не удивлюсь…) драчливого дьяка Груздева. Кстати, не забыть бы потом уточнить у стрельцов, куда его вышибло с нашей дверью. Далеко ли долетел, не имеет ли претензий? Дверь бы вернуть, это ж служебное имущество.
Охнувшая Яга первым делом продезинфицировала раны нашего младшего сотрудника какой-то вонючей жидкостью из пузырёчка с надписью «Яд» и, отмахнувшись от моего взгляда, спешно усадила нас за стол. Меня во главе, Митю слева, сама села справа, а посерединке поставила здоровенное медное блюдо.
– Ну, теперича всё от вас зависит, товарищи боевые, – значимо, с нажимом на патриотизм, начала бабка. – Я слова чародейские нараспев читать буду да на блюдо вещи разные бросать, а вы, коли чего увидите, дык запоминайте, но руками не лазьте – шибанёт ещё… Сейчас всё принесу.
– А чего увидим-то, бабуленька? – заинтересованно вытянул шею Митька. – Надо ж загодя знать, к чему систему нервную готовить. А то ежели девок пляшущих, с чудесами какими соблазнительными, дак Никите Ивановичу нельзя, он человек женатый.
– Можно, – опроверг я. – Если по службе, то всё можно.
– Угу, как меня костерить за то, что дочку купца Поминкина из горящего сараю на своём горбу вынес, так, значит, и не по службе вроде?!
– Митя, – чуть повысил голос я, потому что ситуация там действительно была двусмысленная. – Во-первых, она сама этот сарай и подожгла. От несчастной любви. Да, дура, согласен! Во-вторых, то, что ты её в одной рубашке из пламени вынес, – молодец, хвалю за усердие! Но какого лешего без протокола ты ей начал при всём народе искусственное дыхание делать?!