Черный легион - стр. 71

Впрочем, в провидческом даре Ольбрихта он еще сможет убедиться. Но это будет потом.

– Скорцени – отдельный разговор, – вдруг опомнился будущий канцлер. – Кстати, вот кто лучшим образом справился бы с операцией по похищению фюрера, будь то из рейхсканцелярии в Берлине, будь то из «Вольфшанце».

– Возьметесь вести с ним переговоры? – в лоб и явно бестактно поинтересовался Ольбрихт. – Нет? В таком случае назовите человека, который бы рискнул явиться с подобным предложением к первому диверсанту рейха.

Бек вновь недовольно покряхтел. После беседы у Фромма ему было трудно сохранять хладнокровие и оставаться достаточно дипломатичным.

– Вернемся пока что к Фромму. Нет оснований надеяться, что он примкнет к нам. Молясь о том, чтобы командующий не оказался предателем, мы уже сейчас должны подумать о генерале, который бы в первые же минуты операции «Валькирия» занял кабинет Фромма и был объявлен нами командующим армией резерва.

– Ваше предложение?

– На мой взгляд, этим генералом должны стать вы.

Ольбрихт недовольно поморщился.

– Почему так? Заместитель командующего становится командующим. Вполне естественное выдвижение.

– Не думаю. На время операции мне лучше оставаться тем, кем я есть. На связь со мной будут выходить, помня, что я начальник Общеармейского управления, по моему служебному телефону. Существуют и другие причины, более деликатного характера. В случае, если Фромм, даже после выполнения нами «предварительного условия», откажется поддержать нас, чего мне бы очень не хотелось, его обязанности должны быть возложены на генерала Геппнера.

– Отстраненного когда-то фюрером, – счел необходимым уточнить Бек. – Вынужден признать: этот возьмется за выполнение возложенных на него обязанностей с должным рвением.

– По крайней мере один вопрос нам все же удалось уладить, – хлопнул руками по столу Ольбрихт. – Важен даже не результат, важно наше с вами согласие.

Фюрер выслушивал Муссолини долго, молча и на удивление терпеливо. Его раздражала темпераментная манера вести беседу, при которой дуче время от времени подхватывался, нервно прохаживался по кабинету и все время сбивался на патетику. К тому же он смертельно устал. Их беседа происходила уже после того, как Муссолини был оказан подчеркнуто теплый прием, достойный главы правительства страны – союзницы Германии, с приглашением всех, кого только можно было собрать в это время в ставке. Однако официальная часть кончилась, и теперь пора говорить откровенно.

– Но Бадольо, Бадольо!.. – уже в который раз возвращался Муссолини к личности ненавистного ему маршала. – Какая черная неблагодарность! Вы же помните, фюрер, сколько я сделал для этого человека. В конце концов это я взрастил из него маршала. Взрастил буквально из ничего! Генерал-губернатор Ливии! Верховный комиссар Восточной Африки! Кто еще мог бы?..