Черный крест на белой стене - стр. 28
Он взял её за руку: – Когда мы с тобой приедем в Бразилию, то обязательно съездим к океану. С началом войны я потерял покой. Брат пытался меня отговорить, но безуспешно. Вернулся в Россию и поступил вольноопределяющимся. За хорошую службу меня произвели в офицеры. Я благодарен этому снаряду, который вернул мне тебя, – он поднёс её руку к губам, – расскажи, как ты оказалась в лазарете.
– Из-за тебя, – коротко ответила Анна, убирая руку. – Вдруг ко-то войдёт – пояснила она: – Если ты помнишь, я с тётей уехала в Ревель>35 к сестре, которая неожиданно решила перебраться в Варшаву, где её супруг открыл новое перспективное дело. Мне не хотелось ехать к пшекам и я вернулась на Кубань. Случайно в газете прочла списки раненых и увидела твою фамилию.
Улучшив момент, Анна, переведя разговор на брата, небрежно спросила: – Ты ведь не нищий приехал к брату, твои деньги, наверное, тоже вложили в дело?
Пётр неожиданно покраснел и неловко улыбнулся, – Я приехал к нему как церковная мышь. В последний день, мы решили проститься с родиной и наутро я проснулся с пустым бумажником.
По его лицу Анна поняла, что без женщин там не обошлось, но промолчала. Чтобы скрасить неловкость она сунула руку к нему под мышку и достала градусник.
Дверь открылась, и в палату вошли врачи во главе с Сергеем Викентьевичем. – Что с температурой? – спросил он поздоровавшись.
– 36,8 – ответила Анна, протягивая градусник.
– Прекрасно! – он кивнул головой, – поднимите рубашку.
Слегка помяв живот, Сергей Викентьевич, удовлетворенно произнёс: – Коллеги, я поздравляю вас с прекрасным результатом! Полагаю, сегодня можно уверенно заявить, что кризис миновал, и жизни нашего героя ничего не угрожает. Диету пока будем соблюдать, через дня три добавим протёртые супы и что-нибудь на пару, а завтра, можно вывезти его на прогулку.
Врачи согласно закивали и все вышли из палаты. Анна задержалась, убирая посуду, и когда они остались вдвоем, сказала, – завтра после обеда пойдём гулять.
– Ещё уколы будут?
– Последний завтра, в обед. Перед ужином, опять смерим температуру и, поцеловав его, вышла в коридор.
***
Екатеринодаръ
лѣто 1915 года
Совещание в кабинете Екатеринодарского полицмейстера есаула Михайлопуло>36 закончилось около семи часов вечера.
– Господа, все свободны, – произнёс Дмитрий Константинович, устало откинувшись на спинку кресла и взглянув на начальника сыска, добавил: – Господин Колпахчев>37, задержитесь, пожалуйста, на пару минут.
Когда они остались вдвоём, полицмейстер вышел из-за стола и сел напротив: – Феофилакт Константинович, мне сегодня звонил начальник жандармского управления, и настоятельно просил передать вам его приглашение. Ему необходимо с вами встретиться.