Черный крест на белой стене - стр. 22

Сергей Викентьевич задумчиво побарабанил пальцами по столу, – вы окончили годичные курсы или выпускались по ускоренной подготовке?

– По ускоренной, – быстро ответила Анна и, предупреждая очередной вопрос, скромно добавила – я хорошо училась.

– Добро́, поступим следующим образом! – кивнул начальник лазарета, прихлопнув ладонью по столу, – пока не будет документов, поработайте так. Работы действительно невпроворот. Когда придут бумаги, введём дополнительную единицу. Полагаю, это продлится дней десять. Сейчас будьте любезны, найдите старшую сестру Ольгу Васильевну и поступайте в её распоряжение.

Старшая сестра встретила новую подчинённую приветливо. Расспросив об обстоятельствах переезда, она сказала: – Сейчас я попрошу показать вам лазарет, а потом, – она взглянула на висящие, на стене часы, – поможете сестрам разнести обед.

Ольга Васильевна окликнула проходившую мимо медсестру, – Людмила, познакомься! Это Анна, прибыла к нам из Казани. Познакомь с нашими пенатами, а потом она поможет вам с раздачей.

– Идёмте – улыбнулась Людмила – давайте начнем с операционного зала. Вот взгляните – она открыла одну из дверей, и Анна увидела большую светлую комнату с высокими окнами. В центре стоял операционный стол с множеством никелированных рычажков и маховичков. Вдоль стен на высоких подставках лежали большие круглые коробки. – Биксы – вспомнила Анна – в них хранят перевязочный материал, и кажется, стерилизуют инструменты. На отдельном столике, прикрытом салфеткой, лежал подготовленный к операции инструментарий.

– Здесь у нас гипсовальная, а тут чистая, и гнойная, перевязочные, рентгенологический кабинет за углом. А вот это – она открыла ещё одну дверь – стерилизационный кабинет. Вы в Казани шёлк тоже по Кохеру^>30 стерилизуете?

– Конечно! А как же ещё? – нагло ответила Анна, сообразив, о чём идёт речь. Когда Людмила показала ей сестринскую, читальную комнату и столовую, Анна спросила, – а в палаты мы зайдём?

– Обязательно, – кивнула она – сейчас на кухни обед возьмём и пойдём разносить.

Взяв раздаточный столик, на котором уже стояли миски с борщом и пшённой кашей, обильно политой маслом, сестры двинулись по коридору. Людмила кивнула на бак, стоявший на нижней полке: – Там паровые тефтели, их мы кладем в последнюю очередь, а то бывает, скатываются.

В каждой палате Людмила представляла новую сестру. Раненые приветливо улыбались, кто побойчее, представлялся в ответ, неуклюже пытаясь флиртовать. Анна вежливо улыбалась, отшучивалась, с нетерпением ожидая, когда они войдут палату к Петру, которая была почти в самом конце. Наконец они подошли к белой двери с начищенной медной ручкой и Людмила остановилась: – Здесь у нас тяжёлые лежат. У Богуславского осколок не заметили, перитонит начался, вчера прооперировали. Ему сейчас ничего нельзя. Второй, ротмистр Михайлов, совсем плох, – она покачала головой – может до утра не дотянет.