Черный крест на белой стене - стр. 15
Начальник лазарета нахмурившись, подошёл к койке. На багровом лице раненого, дрожали крупные капли пота.
– Как звать? – спросил он.
Ефрейтор сделал попытку подняться, но Васильев придержал его за плечо. – Не вставай.
– 2-го Полтавского полка. 3-й роты – с трудом ворочая языком, заученно начал Макухин, но Сергей Викентьевич мягко его остановил, – я спросил, как звать, а не какого полка.
– Сидор я буду – ответил он, облизнув сухие губы.
– Что с ногой Сидор? Расскажи.
– Когда поездом санитарным ехали, всё вроде хорошо было, а вчерашней ночью как начало дёргать, аж мочи нет терпеть, и страсть как печёт!
– Ну-с, давай глянем, что тут у нас, – ласково промурлыкал Васильев, приподнимая одеяло – и увидев туго забинтованную ногу, раздражённо произнёс, – Александр Васильевич, уже давно все военные врачи знают, что методику Бергмана>16 можно использовать только при пулевых ранениях с небольшим повреждением тканей. Вы же, зная о том, что ранение осколочное, пренебрегли этим и получили анаэробную инфекцию…, хорошо ещё до «gangraena gasea»>17 не дошло! Срочно везите его в операционную и незамедлительно начинайте хирургическую обработку. Затем лечение открытым способом. До начала грануляции, постоянный контроль, для возможной корректировки тактики лечения! О состоянии докладывать дважды в сутки!
Александр Васильевич пытался что-то возразить, но, начальник лазарета поднял ладонь вверх: – В операционную! Cito!>18
Когда они вышли из палаты, пожилой врач озабоченно произнёс: – Сергей Викентьевич, я полагаю, что нам целесообразно созвать консилиум с приглашением коллег из городских больниц. Меня очень беспокоит состояние Богуславского.
При этих словах Анна насторожилась.
– Это наш герой? – удивлённо переспросил Сергей Викентьевич, – ведь он уверенно шёл на поправку!
– Да, всё было так до сегодняшней ночи. Его привезли с осколочным ранением брюшной полости. Состояние здоровья опасения не вызывало. На протяжении двух суток температура была нормальная и его ничего не беспокоило. Сегодня ночью, как раз в мое дежурство, температура поднялась до 39, брюшная стенка напряжена. Лежит, скорчившись, колени подтянуты к животу, реакция Щеткина-Блюмберга>19 резко положительная. Осмотрев его, я обратил внимание, что точка наивысшей болезненности не совпадает с местом операции. Я подозреваю, что начался перитонит.
Начальник лазарета нахмурившись, озабоченно покачал головой: – Что вами было предпринято?
– Для купирования болевого синдрома я сделал инъекцию морфия, и как только прибыл рентгенолог, сразу же направил на обследование. Сейчас жду, когда снимок просохнет, и после обхода зайду с докладом.