Черный кот на рояле - стр. 23
Семенов вновь все пересказывает. В принципе то же самое.
Пока он говорит, я записываю объяснение.
– Валя зашла в «Мороженицу» после тебя?
– Кажется, да. Точно вспомнил, позже. Я к тому времени успел коньяк выпить, а она взяла мороженое и села за соседний столик.
– Сможешь описать ее?
– Конечно. Невысокого роста, стройная. Мне такие женщины нравятся, – смущенно улыбнувшись, добавляет Семенов. – Она блондинка, хотя шапочки не снимала. Одета была очень прилично, в коричневую шубу. Нос небольшой, немного вздернут. Курит. На меня произвела весьма приятное впечатление, и я до сих пор не могу представить, что это она…
Вот лох ушастый! Сейчас еще слезу пустит. Его бьют по башке, раздевают зимой почти до трусов, а он про чувства.
– А кто же? – бросаю я с досадой в голосе и задаю следующий вопрос. – Валя куда-то отлучалась?
– Нет. Может быть, только по женским делам, в туалет…
– А в какое время появился ее знакомый.
– Через двадцать минут, ну, полчаса. Это после того, как я подсел к ней.
– Понятно. Что про него можешь рассказать?
– Нормальный парень. Молодой, веселый, никаких подозрений у меня не вызвал.
Еще бы. Да тебе в том состоянии все братьями и друзьями казались.
– Меня больше его приметы интересуют.
Семенов напряженно думает, покусывая нижнюю губу.
– Ему лет двадцать, может, чуть больше. Спортивный такой, высокий. Одет был, – Семенов смешно, по-детски морщит лоб, – в темную куртку.
– Как представился?
– Не представился он. Хотя вспомнил, – Семенов радостно вскидывает голову. – Андрей его зовут! Валя его по имени один раз назвала.
– Узнать его сможешь?
– Думаю, смогу.
– Кто бил, конечно, не видел?
Семенов отрицательно вертит головой.
Говорить по делу больше не о чем. Я протягиваю ему заполненный лист с объяснением.
– Прочитай и распишись.
Семенов очень быстро пробегает глазами текст и подписывает.
В это время, как всегда, с шумом распахнув дверь, в кабинет заходит Галевич и, разместившись у окна, с безучастным видом прислушивается.
Семенов крутит в пальцах шариковую ручку и спрашивает:
– Что мне делать?
– Сейчас идешь в гостиницу. Моешься, бреешься, короче, приводишь себя в порядок. Одежда запасная есть? Вот и хорошо. Переоденься и прямо на завод. Особо никому не распространяйся. А вечерком после семи подойдешь ко мне. Я все равно до утра. Походим, поищем, может быть, кого узнаешь. Заодно и бушлат дежурному возвратишь. Понял? Тогда свободен.
– Прошу подождать! – вдруг перебивает меня Галевич. – Ты, – обращаясь к Семенову, – выйди и посиди в коридоре.
– Что за козел? – спрашивает меня Галевич, встав напротив и запустив руки в карманы брюк. Это его любимое слово, которым он нарекает не только абсолютно всех задержанных, но порой свидетелей и потерпевших мужского рода, когда их настойчивость в поисках справедливости кажется Галевичу назойливой. К женщинам употребляется более мягкое и ласковое – коза, овца или другое домашнее рогато-копытное женского рода, известное ему.