Черный гондольер - стр. 51
Гроза возвращалась.
– Я рада, что ты беспокоился за меня, – продолжала Тэнси, – что ты обо мне заботишься.
Она улыбалась, но взгляд ее по-прежнему оставался загадочным, словно хранил какую-то тайну. Поздравляя себя с тем, что довольно успешно выпутался из сложного положения, Норман внезапно сообразил, что в игру, которую он затеял, можно играть и вдвоем. Чтобы ободрить его, Тэнси не задумается умолчать о собственных треволнениях. Выходит, она перехитрила его? С чего он взял?..
– Не выпить ли нам? – предложила Тэнси. – А потом давай обсудим, стоит тебе в этом году покидать Хемпнелл или нет.
Он кивнул. Тэнси направилась на кухню.
Можно прожить с человеком в любви и согласии пятнадцать лет, и все-таки порой он будет приводить тебя в смущение.
Зазвенели стаканы, послышалось умиротворяющее бульканье.
Неожиданно, в унисон с раскатом грома, раздался пронзительный вопль. Кричало животное. Норман не успел еще вскочить, как вопль затих.
Из кухни до задней двери было ближе, поэтому Тэнси чуть опередила мужа.
В желтом свете из окон дома напротив Норман увидел распростертого на земле Тотема. Голова кота была расплющена чем-то тяжелым.
Из горла Тэнси вырвалось то ли рыдание, то ли рычание.
Впрочем, свет выхватил из мрака не только кошачий труп. Норман встал так, чтобы закрыть от Тэнси две глубокие вмятины в асфальте.
Их проделал, вероятно, тот же камень, который оборвал жизнь Тотема; однако в расположении вмятин было нечто, наталкивавшее на странные мысли, поэтому Норман и загородил их от Тэнси.
Она огромными от ужаса глазами посмотрела на мужа. В лице ее не было ни кровинки.
– Ступай в дом, – проговорил он.
– Ты…
– Да, – кивнул он.
Поднявшись по ступенькам, она остановилась:
– Мерзавцы, какие мерзавцы!
– Да.
Тэнси оставила дверь открытой. Мгновение спустя она вынесла на крыльцо подстилку, повернулась и захлопнула за собой дверь.
Норман закатал тельце кота в подстилку и пошел в гараж за лопатой. Он не стал тратить время на поиски камня, кирпича или иного орудия убийства и предпочел не рассматривать вблизи примятую траву за оградой.
Когда он принялся копать яму, в небе засверкали молнии. Накинув на мысли узду, чтобы не мешали, Норман работал споро, но без излишней спешки. Вспышки молний становились все ярче, а мрак в промежутках между ними делался все гуще. Ветер закружил в воздухе листву.
Норман не торопился. Какая ему разница, если молния высветила крупную собаку у парадной двери его дома? По соседству живет немало крупных собак, но все они отличаются добродушием, да и Тотем погиб явно не от собачьих клыков.