Черный человек - стр. 7
Сраные городишки компании.
Он забросил рюкзак в ячейку камеры хранения на автовокзале, спросил дорогу у уборщика в комбинезоне и снова вышел на солнце, оказавшись на улице, идущей вверх. Внизу, у подножия горы, блестело до боли яркосинее озеро Титикака. Он надвинул на глаза умные линзы защитных очков «Цебе», поправил потрепанный перуанский стетсон из кожи и стал подниматься по склону, идя на звуки музыки. Такая экипировка была скорее маскировкой, чем необходимостью, – кожа Карла была достаточно темной и толстой, чтобы не бояться солнца, а линзы и шляпа, вдобавок ко всему, отчасти скрывали черты его черного лица. Такие лица нечасто увидишь в лагерях Альтиплано, а Грей, пусть это и маловероятно, мог держать на автовокзале наблюдателя. Чем меньше Карл выделяется, тем лучше.
Пройдя пару кварталов вверх по улице, он нашел, что искал. Модульный дом в два раза больше соседских сочился блад-битовым ремиксом хуано сквозь забранные жалюзи окна и распахнутые двойные двери. Стены были оклеены шелушащимися плакатами с датами выступления местных групп, а дверь обрамляли два щита с закольцованными видеороликами, воплощавшими представления какого-то рекламного агентства Лимы о ночной жизни Карибов. Белый песчаный пляж с пальмами во тьме, гирлянды разноцветных огней. Облаченные в бикини criolla[18] со знанием дела сжимали бутылки с пивом и покачивали бедрами под неслышную музыку в компании европейского вида кавалеров. Только у оркестра – черных, накачанных музыкантов, весело отжигающих на заднем плане в стороне от женщин, – кожа была темнее, чем у разбавленного водою виски.
Карл ошеломленно покачал головой и вошел.
Внутри блад-бит звучал еще громче, но это можно вынести. Крыша находилась на высоте второго этажа, и под пластиковыми стропилами не было ничего, кроме свободного пространства, поглощавшего музыку. За угловым столиком трое мужчин и женщина играли в карточную игру, где нужно было называть ставки, и, судя по всему, без труда слышали друг друга. Разговоры за другими столиками доносились как беспрерывное бормотание. Солнечный свет проникал в помещение сквозь двери и жалюзи. Он ярко освещал несколько плиток пола у входа, но не проникал вглубь, и если вы посмотрели прямо на свет, а потом отвернулись, все остальное, казалось, поглощала полутьма.
В дальнем конце собранный из проклепанных жестяных секций угловой бар в форме бумеранга подставил опору полдюжине пьяниц. Он располагался вдалеке от окон, холодильники с пивом у стены за стойкой слабо светились в полумраке. Распахнутая дверь вела в столь же тускло освещенную кухню, по-видимому пустую и заброшенную. Персонал был представлен только низкорослой коренастой официанткой