Черным по белому - стр. 4
– Ты… это, – Виктора внезапно оставило красноречие. В отличие от подступающей тошноты, – Убил его, что-ли? – Последнюю фразу он почти прошептал, уставившись на мертвеца с брезгливостью, страхом и толикой нездорового любопытства.
– Сам не видишь? – Резко, даже жестко спросил его Митяй. И что-то в тоне соседа заставило Виктора поднять взгляд от трупа и посмотреть на бывшего десантника.
Еще пару мгновений назад тот был в бешенстве. Теперь бой закончился, и звериная жестокость ушла из его глаз, сменившись усталостью и раздражением. Виктор даже посочувствовал ему. Страх, что он испытал в момент убийства Славика, теперь ушел, оставив лишь небольшое отвращение к лежащему у его ног мертвецу. Парень снова посмотрел на изломанное тело.
"И это когда-то было человеком? Если так выглядит каждый труп, то в смерти нет ничего особенного. Просто отслуживший свое манекен".
– Прости студент, но мне сейчас не до соплей, – Похоже, что Митяй трактовал заминку студента по-своему. Людям не так-то просто принять прошедшую рядом смерть. Это всегда страшно, особенно в подобных ситуациях.
– Если ты не хочешь мне помочь…
– Я принесу, – Отмер Виктор, и шмыгнул в квартиру, не дослушав военного. Спустя полминуты он снова вернулся, неся два широких ножа и короткий японский меч в исцарапанных ножнах.
– Ну, ты же сказал, что нужен ножик побольше, вот я и… – Ответил он на невысказанный вопрос. Как разжимать челюсти мертвецу Виктор представлял весьма смутно. Воспользоваться ножом как рычагом? Но тогда короткий меч подойдет явно лучше, чем просто широкий нож.
Пытаясь передать свой арсенал сидящему возле своей жертвы соседу, он неловко развел руками и вакидзаси выскользнул из плохо пригнанных ножен, с громким звоном упав на площадку перед квартирами.
Переглянувшись, Митяй и Виктор засмеялись. Неловкий и слегка истеричный смех снизил напряжение и страх двух людей. Хоть и добавил чувство вины к убитому пьянчужке.
– Ладно, клади обратно в ножны свою японщину и давай мне вон тот нормальный нож, – сосед протянул руку, и парень вложил в нее требуемое оружие.
Митяй повернул голову своей жертве, присел на заплеванный бетон, и, ловко вогнав лезвие между зубов покойника, одним плавным движением разжал тому челюсти.
– Придется в больничку ехать, – Прокомментировал свою рану бугай. Та и вправду выглядела жутко: половина руки превратилась в кровавое месиво, из которого под неестественным углом торчали большой и указательный пальцы. Какая-то нездоровая синюшность уже распространилась на целую область, захватив с собой помимо ладони и часть кисти, а в самой ране отчетливо был виден застрявший зуб.