Черные Вороны. Реквием - стр. 24
Парень отца выспрашивал насчет матери. Я особо не понимала, что именно он хочет, но спрашивал про фотки старые и про ребенка какого-то. Отец сказал, что мать шалавой была, и с кем она там путалась до него, он не знает. Могла б – я бы глаза ему выколола той самой вилкой, которой он куски колбасы с тарелки цеплял. Вор ответил, что если не помнит, то тогда ему пора, и бутылку со стола прихватил. У отца сразу амнезия прошла.
Я и сама слышала историю, как в молодости мать с каким-то богатым крутила и ребенок у нее от него был, потом мужик ее бросил и мать пить начала, а через время он вернулся и сына отобрал. Мать не любила рассказывать об этом, но иногда, пьяная, она рыдала и кого-то из моих братьев Андрюшенькой называла и как-то фотографию мне показывала с темноволосым и кареглазым мальчиком. Она её от всех прятала. Мать нас очень любила и никогда меня не била. Просто слабая она оказалась… и жизнь такая у нее. Не повезло.
Я снова посмотрела на Вора. Внимательно слушает, но, судя по всему, ему этого мало. Отец вроде и отвечал на вопросы, но, когда гость, подавшись вперед, спросил насчет документов, меня позвал.
– Дашка, сюда иди! Сюда, я сказал!
Я встала, одёрнула свитер и подошла к столу.
– Пусть еще бухла принесет, – отец нагло осклабился, – я так лучше вспомню, где документы Светка прятала.
– Не покупайте ему, он ничего не скажет. Он песни петь будет или драться полезет.
– Молчи… ик… сучка! Убью! Я так говорить не буду – у меня бутылка пустая.
Вор дал мне денег.
– Купи.
– Давай, Дашка, пойди еще принеси. Иди, а то выдеру!
Пока я копошилась в коридоре, натягивая прохудившиеся сапоги, Вор вышел ко мне.
– Даша, ты куда за самогоном бегаешь?
– К соседке, – угрюмо сказала я, поднимая воротник куртки.
– Что у нее еще есть, у соседки твоей?
– Все у нее есть. Она на базаре торгует.
– На. Купи себе, что захочешь, самогон не покупай, поняла? – он протянул мне деньги.
– Не надо. Я не голодная.
С детства не любила ни у кого ничего брать. В этой жизни за все надо платить. За жрачку платить не хотелось. Особенно этому. Мне он и нравился, и не нравился. Чего это вдруг добрым заделался? В этот момент у меня громко заурчало в животе. Он усмехнулся, и я на секунду засмотрелась. Как короткое замыкание. Улыбка очень красивая и глаза светло-синие. Такие разве бывают? Вор мне деньги сунул, пока я пялилась, как дура, хотела руку отдернуть и манжета пальто задралась. Теперь он пристально смотрел на моё запястье, покрытое багровыми синяками.
– Отпусти! Чего уставился?
Но Вор сжал сильнее, я видела, как на его скулах заиграли желваки, поднял на меня взгляд и прищурился. Потом резко повернул мою голову в сторону, удерживая за подбородок, за ухом красовался такой же багровый след, но там еще и кожа лопнула. Я вырвалась, зло отшвырнула его руку.