Черные руны судьбы - стр. 27
Ходьба давалась почтенному монаху тяжело.
– Вон и ручеек подходящий, – заметил третий брат, откликавшийся на имя Петр, и бывший невероятным молчуном.
За все четыре дня Эрвин слышал от него всего пару фраз.
– Ну да, ну да, – запыхтел брат-наставник. – Омоемся, и перед трапезой вознесем молитву Властителю нашему…
Вдоль берега ручья лежали валуны, и когда из-за одного выступил громадный жирный человек в набедренной повязке из шкур, Эрвин испытал лишь удивление. Заметил ожерелье на шее, сделанное из клыков какого-то хищника, и дубину чуть ли не из целого елового ствола.
– Людоед! – закричал брат Видигур, и в его голосе прозвучал страх.
Гигант вскинул дубину, и зашагал в их сторону, топая так, что затряслась земля. Между двумя валунами протиснулся еще один, пониже, с отвисшим брюхом, заревел и осклабился, показав огромные зубы.
О людоедах Эрвин читал, знал, что эти похожие на людей, но куда более могучие существа небольшими кланами живут в холмах, что они тупы и опасны, но не думал, что сам их встретит…
– Да поможет нам Вечный! – воскликнул брат-наставник, и круглое личико его стало очень сосредоточенным.
Сорвавшаяся с ладони огненная стрела ужалила первого людоеда в живот, но тот даже не замедлил хода. Брат Видигур упал на колени и принялся молиться, брат Петр схватил камень и запустил его в приближающееся чудовище, но не попал.
Эрвин растерянно вертел головой, переводя взгляд с одного на другого, и не зная, что делать.
– Беги, отрок! – неожиданно звонко выкрикнул наставник, и новая искра родилась меж его пальцев.
Мелькнула мысль, что бросать братьев на поле боя станет лишь трус, и Эрвин замешкался. Но когда огромная дубина размозжила череп брата Видигура, и тот рухнул на камни, заливая их кровью, юноша не выдержал.
Развернувшись, он припустил со всех ног, и замедлил ход только шагов через пятьдесят. Оглянувшись, увидел, что людоеды за ним не гонятся, один пятится от брата-наставника, тот стоит, вскинув руки, и его низенькую фигуру окутывает лиловое свечение, а второй пытается схватить брата Петра.
Помедлив, Эрвин юркнул в расщелину между валунами и, мелко дрожа, припал к нагревшемуся на солнце камню. Он исполнил приказ монаха, и никто не упрекнет послушника в строптивости, ведь устав обители Вечности прямо говорит «повинуйся тем, кто выше тебя».
– Помилуй нас всех Вечный… – прошептал юноша, когда свет вокруг брата-наставника погас.
Людоед торжествующе взревел, и ударил дубиной, так что монаха отшвырнуло в сторону. Тот приподнялся было, пытаясь отползти, но руки его подломились, и он остался лежать.