Черные пески Тайгара. 1 часть - стр. 11
– Могу я услышать Виолетту Борисовну Кирееву?
– Да, я вас слушаю, – Вета изо всех сил старалась не показаться собеседнику нетрезвой, шампанское на праздновании текло рекой и она выпила пару бокалов.
– Иванов, – он тяжело вздохнул, закашлялся, извинился, – сержант Иванов. Галина и Борис Киреевы вам родителями приходятся?
– Да, – недоумевающее подтвердила Ветка, она знать не знала никакого сержанта Иванова, да еще и с таким приятным голосом.
– Подъехать надо, опознать, – голос мужчины прозвучал еще суше, – адрес запишите и документы не забудьте, паспорт.
Ветка, все еще, машинально улыбаясь одногруппникам, отошла в сторону от стола.
– Подождите, я ничего не понимаю, как…. Что произошло ?
И сержант Иванов очень терпеливо, своим красивым голосом рассказал ей про аварию на мокрой трассе. Про пьяного водителя грузовика. И про то, что ей нужно подъехать по указанному адресу, и опознать тела.
– Я вам пришлю адрес в СМС, – устало сказал Иванов, – подойдете к дежурному, он объяснит куда там дальше.
Дальше все слилось в отрывистую череду событий:
Вот она, срочно вызвав такси, уезжает с турбазы, хорошо, что та почти в черте города. Чтоб не портить людям праздник предупредила только свою закадычную приятельницу Юльку, и то, не объяснив толком куда и почему едет. И ей, смеясь, что-то веселой толпой кричат вслед, желают удачи. Над деревянной решетчатой беседкой вьется аппетитный дымок от шашлыка. И ветер качает разноцветные бумажные флажки с буквами «Поздравляем, выпускники!»
Желтые стены отделения выкрашенные потрескавшейся масляной краской. Линолеумные полы, порыжевшие от времени, в заплатках. Сержант Иванов, оказавшийся полным лысоватым дядькой за сорок с лицом немецкого пупса. Несоответствие голоса и внешности было такое, что Ветка почему-то, ощутила себя обманутой.
Дальние родственники, она их почти не помнила, взлохмаченные, будто их из постели вызвали прямиком в отделение, бросающие на Ветку хмурые взгляды.
Воспоминания укладывались в черно-белую, покадровую, инстаграммную ленту. Будто обратный отсчет до чего-то необратимого. Полчаса, пятнадцать минут, десять, пять, стук чьих-то шагов, странно громкий, неприятный. Хотелось осесть на пол и заткнуть уши. Резкий, химический запах от которого щиплет глаза. Кафельный пол из желтой и коричневой, метлахской, плитки. Шуршание черного пластика.
Конец привычного мира.
Так и началась самостоятельная жизнь Виолетты Борисовны Киреевой.
Родственники от участия в ее жизни самоустранились решив, что возраст в двадцать два года вполне себе самостоятельный, и Ветка были им даже благодарна, за то, что не стали лезть со своим уставом в её, Веткин, монастырь и пытаться как- то влиять на её жизнь и контролировать. Исключение составляла разве что тетя Лена, то ли троюродная, то ли четвероюродная сестра отца, решившая, что Ветке нужна опека и с наглым напором потребовавшая, чтоб Виолетта срочно поселила у себя ее племянника. «Мальчик живет в общаге, неухоженным, а ты же девочка, тебе много не надо. Куда тебе одной в трех комнатах, без мужской руки.» – уверенно вещала в трубку тетя Лена.