Черные минуты - стр. 25
– Я не буду ужинать.
– Не будете?
– Нет.
Тогда она уходит. Жаль, что мои тревоги не столь послушны.
«Что ты делаешь, Фриц? – упрекнул я себя. – Ты ведешь себя как ребенок. В твоем возрасте нельзя подвергать себя таким испытаниям. Иди и съешь что-нибудь, mein Gott! Ты потеряешь сознание и умрешь! Глупо объявлять голодовку из-за обиды на епископа!» Но все это меня не убеждало.
В моей голове собралась толпа враждебно настроенных ко мне людей. Один из них встал и заявил: «Фриц, ты великий грешник. Твои руки в крови. Ты должен действовать! Разве ты не слышишь, как душа Бернардо взывает к справедливости?» – «Слышу, еще как слышу, – отвечал я ему. – В действительности я не слышу ничего другого». – «И что же?» – «Дайте срок, я что-нибудь придумаю». На этом разговор заканчивается, потому что такие разговоры опасны для душевного здоровья.
Но что же все-таки делать? Что, если Макетон вернется с постановлением на обыск в моем кабинете? Или, того хуже, вычислит Уильямса и старика Ромеро и они его убьют? Мне припомнились слова Весельчака о ножах… Словом, Макетон сильно рискует своей шеей.
Было без малого восемь, когда приехал епископ. Из машины он сразу направился на кухню, чтобы узнать меню.
– Что? Опять? – услышал я его возглас, а за тем последовало глухое ворчание.
Через минуту он постучал ко мне в комнату.
– Тихо, черт подери! – крикнул я в ответ. – Я молюсь!
Но он все равно открыл дверь. Если он входит, чтобы отчитать меня, он вначале лицемерно извиняется. Но я был слишком зол и не стал слушать его извинений.
– Чего вы хотите, ваше преосвященство?
– Вы не выйдете к ужину?
– Нет.
– Но они приготовили вашу любимую… капусту.
– Ну и что? Сейчас не время. Я должен поразмыслить над своими ошибками, на которые вы мне указали, и для этого мне необходимо побыть одному.
Он заметно смутился и проговорил:
– Фриц, вы уже не маленький мальчик. Идемте ужинать вместе со всеми. Кстати, из консульства Германии нам передали ящик пива, которое вы так любите. Если вы не придете, я выпью все сам. – Тут он, между прочим, говорил чистую правду.
– Господь карает чревоугодие, – напомнил я епископу.
– Ну как хотите.
Дверь закрылась, и в течение последующих двадцати минут я слышал, как стучит посуда. Пару раз открывались бутылки моего любимого пива. В миг наивысшей тоски я вынул из стола «Духовные упражнения» и открыл их наугад. Пусть Иисус не учил искать пророчеств в книгах, меня они никогда не подводят. Итак, раскрыв откровения святого Игнатия, я прочитал: «Поэтому будьте осторожны, как змеи, и невинны, как голуби». Вероятно, мой святой покровитель советует мне действовать втайне от епископа, чтобы он не узнал о моей роли в этом деле. Я схватил записную книжку, нашел там нужное имя и только начал обдумывать план, как сознание мое разделилось надвое. Одна половина спросила вторую: «Фриц, мерзавец, что у тебя на уме?» – «Прямо сейчас я думаю о том, что надо бы поужинать», – ответила та. И в этом они сошлись.