Чернокнижники выбирают блондинок - стр. 16
– Да я тут вообще ни при чем! – взвилась я на месте, уловив в ее тоне осуждение. – Это все он, Дреган!
Ирель многозначительно шикнула на меня, и я послушно замолчала.
Да, час от часу не легче. Зря я все-таки взяла ту проклятую застежку с плаща мага. Не будь ее при мне – никто бы ничего и не предъявил. Как бы меня в черном колдовстве и насылании порчи не обвинили.
Или уже обвинили?
– Почему меня связали? – спросила я.
– Потому что таково было требование старосты, – негромко ответила Ирель. – Ты очнулась. Что же. Я сообщу ему. Вечером будет общий сход. И на нем решат твою судьбу.
– Да до вечера у меня руки и ноги отвалятся, – пожаловалась я. – И так их уже не чувствую.
– Эх, милая моя. – Ирель покачала головой. – Тебе не об этом надлежит тревожиться. Как бы тебе на костер не угодить.
Я приоткрыла рот в немом изумлении, услышав это. Она шутит, что ли? Какой еще костер?
– Я же не ведьма! – взвыла я, когда до меня дошел весь смысл страшной фразы знахарки. – Бабушка Ирель, ну честное слово! Не трогала я Грега! Он сам во всем виноват!
– Я-то тебе верю, – негромко произнесла старуха. – Вопрос в другом. Поверят ли тебе остальные.
После чего подошла ко мне. Нагнулась над топчаном – и я перепуганно взвизгнула, когда в ее руке внезапно сверкнул наточенной сталью кинжал.
Неужели она вздумала прикончить меня прямо здесь и сейчас?
Но старуха ловким движением перерезала мои путы. И я застонала, ощутив, как нестерпимо закололи кончики пальцев.
– Счас мазью натру – легче станет, – успокоила меня Ирель. Отошла к полочке, где громоздилось великое множество всяких склянок и банок.
По лачуге поплыл тяжелый аромат полыни, когда она с трудом отвернула плотно притертую пробку одной из них.
– Бабушка Ирель, что со мной будет? – жалобно спросила я, пока знахарка щедро втирала в широкие багрово-черные полосы на моих запястьях и щиколотках густую янтарно-желтую мазь.
– Не знаю, девонька, – честно ответила она. – Ох не знаю. Семья Грега велика. Староста женат на двоюродной сестре его матери. А Яра зла на тебя, очень зла.
Понятное дело, после такого ответа мне стало совсем не по себе.
Время до вечера, на который был назначен всеобщий сбор деревни, тянулось как никогда долго. Ирель была настолько добра ко мне, что обработала и мою шишку на затылке, после чего накормила горячей сытной похлебкой. Затем занялась своими делами и принялась перекладывать и разбирать лекарственные травы, совершенно перестав обращать на меня внимание.
Что скрывать очевидное, я то и дело косилась в сторону приоткрытой двери, ведущей из лачуги на улицу.