Чернокнижник - стр. 79
–Пан Ежи Качински, – каркнул Мастер, как-то враз став сутулее и ниже, – моя воспитанница – знахарка Катежина.
Лаки изобразила нечто похожее на книксен (чистой воды импровизация, к этому больше обязывал ее наряд).
–Очень рад, очень… рад,– глаза Кларенса никак не вязались е его словами. Они злобными пуговками серых глаз оглядели Лаки с ног до головы, ненадолго, чуть сощурившись, задержались на клыке Мастера. Потом щелочки глаз расширились.
–Вы, наверное, устали с дороги. Проходите. Вас отведут в ваши покои.
–Господин Кларенс нуждается в моих товарах?
–Позже, – Кларенс изобразил жест неопределенности, – ваша карета будет поставлена под навес, а грифоны – накормлены. Мои капризы вполне могут подождать, а ваш отдых и обед откладывать не стоит. Мы, Кларенсы, заботимся обо всех гостях (на слове "всех" он слегка дернул подбородком) и всем готовы оказать лучший прием. Прошу наверх.
Снова темные силуэты вокруг. Лестница, чьи ступени на глазок поражали своей громоздкостью, почти не чувствовалась под ногами. Мастер, Лаки и множество слуг поднялись наверх очень быстро. Уже меньше чем через минуту лестница кончилась, они повернули налево.
–Комната пана Качинского вторая по правой стороне, комната пани Катежины четвертая по левой стороне, – нараспев пропели голоса. Лаки дернулась.
–Мы… мы… передайте господину Кларенсу, что совершенно излишне тратить на нас две разные комнаты.
–Но так не принято, – брови сухопарой служанки поползли вверх, – незамужние девушки, одни или в сопровождении матери и кормилицы, должны жить отдельно.
–Пан Качински мне как отец! – эти слова чересчур поспешно сорвались с ее губ. Служанка замерла, забыв снять с пояса связку с ключами.
–Вы хотели сказать, что он ваш дядя.
–Да, я плохо знаю ваш язык.
–В родном воеводстве пани плохо говорят на универсууме?
Лаки ничего не ответила, ее губы сжались в тонкую нить. Она резко повернулась к Мастеру и буквально впилась в него взглядом, но он лишь сухо кивнул ей в ответ, никак не выказывая своих чувств:
–Все в порядке, Катежина. Здесь так принято, дитя, не бойся.
Перед ним открылись двери его покоев, и он шагнул внутрь. Двери почти беззвучно закрылись.
Лаки осталась один на один со слугами в коридоре.
–Вот и ваши покои, пани Катежина, – сказала та самая служанка и легонько тронула дверь слева – та не замедлила открыться.
Что ж, по крайней мере, и предателей здесь размещают с комфортом.
Большая кровать с балдахином, пушистый ковер, небольшой диван… В камине потрескивали дрова, но было не жарко и не душно – вероятно из-за огромных окон в пол, одно из которых сейчас было приоткрыто. Везде царил приятный полумрак. Шорох за спиной напомнил Лаки, что она не одна в комнате.