Черное сердце дракона - стр. 56
В этот раз желание угодить неугомонному принцу будет стоить ему весьма дорого.
Несколько минут мы провели в молчании. Я более не хотел играть с Гроном, мне был противен один его вид, потому предпочел сосредоточиться на отголоске аромата моей… невесты. Это единственное, что позволяло мне сдерживать контроль и начавшегося шевелиться дракона.
«Нет, приятель, ты сегодня уже гулял».
Наконец, массивная дверь с шумом распахнулась, и в зал, нервно оглядываясь, влетела Варя, по следам которой шел один из стражников, но вглубь зала он ступить не решился, вернувшись к караулу у дверей. Впрочем, мне было плевать на него. Я видел только Варю. Настороженная, раскрасневшаяся, в испачканном платье и с растрепавшимися волосами. Словно потревоженная загнанная экзотичная птичка. Такая хрупкая и беззащитная в свете чадящих свечей. Хоть часто вздымающаяся округлая грудь сбивала с мыслей о хрупкости ее тела и наталкивала на совсем иные. Подумалось вдруг, что выкради Грон Марту, я бы не испытывал сейчас ничего, кроме гнева. Ее тело никогда бы не вызвало во мне такие смешанные эмоции. Если Марту я бы просто вернул в замок и отправился по своим делам, попросив прежде Гринхора снабдить ее успокаивающими взварами, дабы успокоить чахлый дух, то Варю не хотелось выпускать из вида. Эта диковинная птичка относилась к тем женщинам, к которым у мужчин тянулись руки. Стройная, порывистая, гибкая и манящая. Ее кожа и округлости будто взывали к моему мужскому естеству, а горящий в глазах вызов и сила духа – к жажде обладания. Таких как Варя хотелось приручать.
Я потер переносицу, чтобы прогнать недопустимые мысли. Она меня заворожила, не иначе. И уже сейчас я мог готовиться к скандалу, поскольку теперь знал точно: Хелии, моей маленькой воительнице, она не понравится. Варя пробуждала мои животные инстинкты, на нее реагировало тело и зверь внутри, и это я изменить никак не мог, но в остальном мог держать себя в руках. Я все же мужчина, а не мальчишка.
– Подойди, – попросил я, вытянув руку.
Варя с презрением осмотрела Грона и стиснула зубы, до крови впиваясь зубами в нижнюю губу. Я напрягся такому проявлению эмоций. Прежде чем ускользнуть якобы в поисках уборной, Бертран успел шепнуть, что к ней не прикасались. По крайней мере, ничего непоправимого. Но, быть может, Варя сказала ему не все. Если бы граф не подходил к ней, ее глаза не светились бы той уязвимостью с ноткой безумной истерики. Я наблюдал в ее взгляде целую бурю эмоций.
От того, каким жестким взором я окинул Грона, он вздрогнул, а его рука метнулась к горлу. Пока Варя неуверенно и бесшумно шла ко мне по камню, нервно сжимая кулаки, я осмотрел графа по-новому и понял, что в его внешности мне казалось неправильным. Я привык к ранам, ссадинам и порезам как на себе, так и на своих воинах, с которыми проводил большую часть времени, но царапины на лице графа? Нет, вряд ли он выходил охотиться на скелетов под окном. Скорее уж постаралась моя птичка. Или сравнение с кошкой теперь уместнее?