Черное копье - стр. 78
В прозрачной воде мелкого залива купали низко склонённые сочно‑зелёные листья не ведомые ему деревья. Листья тоже были странные – широкие, в ладонь, и длинные, в локоть. Высоко‑высоко застыло жаркое солнце. Несколько уже знакомых кораблей Морского народа с гордо выгнутыми носами, украшенными резными мордами волков, медведей и драконов, стояло неподалеёку от берега; и Торин, в броне, но без шлема, с ужасным шрамом (откуда он только взялся?) стирал кровь с топора, и его седые борода и волосы были тоже испачканы чужой кровью. В компании нескольких эльдрингов прошёл мимо Малыш, что‑то возбуждённо рассказывая; а в самой пенной полосе прибоя замерло пронзённое многими стрелами и копьями тело морского змея, и вокруг безобразной головы ещё заметно было медленно угасающее фиолетовое свечение, странное, пугающее. А за недальними прибрежными холмами уже яростно трубили многочисленные боевые рога; там строились дружины, и хоббиту надлежало быть там, и как хорошо, что совсем не ноет левая рука, и почему Хлорар медлит с ударом своих панцирников, и неужто Фелластр вновь выведет своих перьеруких из расставленной ловушки вместе с Адамантом Хенны?..
На следующую ночь, когда пропитанный зловонием болот западный ветер приутих и на застывшие в смутном ожидании холмы Опустелой гряды опустился мягкий, окутанный колеблющимся серебристым покрывалом туманов вечер, и впервые за много дней путники услыхали в густых ветвях пение птиц, хоббиту явился Гэндальф.
Фолко лежал на спине, глядя широко раскрытыми глазами в бездонное чёрное небо. Удивительные всё же выдавались ночи здесь, на краю Опустелых гор! Казалось, ты смотришь в мелкую воду быстрого ручейка, и звёзды – всего лишь красивые камешки на дне, а может – игра быстрых взблесков на чешуе каких‑то придонных созданий. Взгляд хоббита отыскал в небе Большую Медведицу, созвездие, излюбленное Светлой королевой, называемое эльфами Серп Валаров; и в тот же миг оживший клинок мягко толкнул его в грудь, предупреждая о чём‑то, а затем хоббит понял, что у костра кто‑то сидит.
Мгновенный страх умер не родившись; эта невысокая, плотно закутанная в плащ фигура не могла быть врагом, хотя наполняющая её сила была такова, что Фолко ощущал её почти как жар на лице; глядя на обращённое к нему, скупо озарённое огнём молодое лицо с необычайно глубокими, совсем немолодыми глазами, в которых его обострившиеся чувства читали громадный опыт многих и многих жизней, Фолко не сразу узнал его. И лишь когда незнакомец заговорил, сомнения хоббита исчезли; это был знакомый голос Гэндальфа.