Черное колесо - стр. 8

Мактиг крикнул в ответ:

– Да, сэр, – и, повернувшись ко мне, добавил: – Это Бенсон.

Но еще до слов Мактига я понял, что это и есть Бенсон. Мне пришла в голову мысль, что это мог бы быть и янки, капитан старого клипера, прадед нынешнего владельца, и что реставрация «Сьюзан Энн» – вовсе не простой каприз.

Бенсон снова взревел:

– Как он?

– Все в порядке. Хотите поговорить с ним?

– Позже.

Мактиг улыбнулся и сказал мне:

– Вам придется привыкнуть к отсутствию формальностей на этом корабле. Сейчас отнесем вещи в вашу каюту. Можете спуститься и распаковать их, а можете остаться на палубе и понаблюдать за отплытием. Бенсон еще около часа не отойдет от штурвала.

Я решил остаться на палубе. Мактиг кивнул:

– Хорошо. Тогда идемте, я познакомлю вас с остальным цирком. Вокруг Пенелопы уже собралась небольшая группа, и Мактиг отвел меня туда. Коренастая, серьезная женщина что-то торопливо говорила леди Фитц-Ментон. Двигалась она как откормленный голубь, лицо спокойное и безмятежное, как яйцо. Это явно была шотландка. Взяв свертки у Бурилова, она ушла.

– Дебора, – подтвердил Мактиг мою догадку.

Меня представили собравшимся. Круглый, розовощекий, улыбающийся маленький священник англиканской церкви оказался преподобным доктором богословия Сватловым. Рядом с ним стоял высокий, худой и очень смуглый человек, примерно ровесник Мактига, – Тадеус Чедвик, второй из младших партнеров Бенсона.

Преподобный доктор Сватлов казался типичным священником для богатых: вежливый, терпимый, из тех людей, что способны разъяснить маленькую дилемму насчет того, что легче верблюду пройти в игольное ушко, чем богатому – на небо.

Сестра его Флора оказалась красавицей, меланхоличной брюнеткой, умеющей пользоваться своими глазами, с пышными черными волосами, собранными вокруг маленькой головки, с роскошной грудью и ртом, которого явно не было среди искушений святого Антония. У нее было мягкое хрипловатое контральто, такое приятное, что не сразу поймешь, что в самих словах нет никакого смысла. У меня возникла мысль, что чересчур привлекательная внешность иллюзорна и во Флоре нет внутреннего огня, что теплота ее лишь внешняя, а за ней скрывается трезвый, расчетливый ум. Хорошо изолированный холодильник в тропическом оформлении.

Никто не обращал на меня особого внимания, все оживленно болтали друг с другом. Команда поднимала якорь, ставила паруса, и вскоре «Сьюзан Энн» развернулась в сторону открытого моря. Некоторое время я слушал и наблюдал: до сих пор мне не встречались за пределами больничной обстановки люди этого круга. Когда корабль закачался на волнах открытого моря, все разошлись. Мактиг отвел меня в мою каюту.