Черное колесо. Часть 2. Воспитание чувств, или Сон разума - стр. 41

– Нам необходимо как-то отреагировать, – сказала Ира-Хозяйка. – Давайте составим письмо, выразим протест, потребуем освобождения.

– Обязательно составим, – поддержала её Лариса, – нельзя спускать им ни одного случая произвола!

– Если дело так и дальше пойдёт, придётся нам каждый день по письму составлять, – заметил Юра, – похоже, органы настроились растоптать «Хронику».

– Так, может быть, надо выпустить сейчас очередной номер, нет, экстренный номер, – с энтузиазмом предложил Ульяшин, – дать туда это письмо с протестом, описать все последние события, историю с лишением Валеры гражданства, ваше заявление по этому поводу – материала-то сколько! Не номер будет – бомба!

Обычной живой реакции не последовало.

– Сделать выпуск, выпустить сделанное… – глубокомысленно протянул Алик. – Всё не так просто, наш молодой и горячий друг!

Ульяшин с удивлением обвёл взглядом задумчивые лица, понурые плечи. «Неужели их может остановить первое же и не столь уж серьёзное препятствие?» – растерянно подумал он.

Уловив эту мысль, Алик понимающе усмехнулся и прояснил ситуацию:

– Каждый из нас в своё время сделал осознанный выбор. Передавая запрещённую литературу, ставя в первый раз подпись под письмом протеста, выходя на площадь, мы знали, на что идём. Мы были готовы к гонениям на работе, к угрозам и провокациям, к тому, что нас в любой момент могут арестовать. И если любому из нас выпадет этой жребий, он с достоинством и мужеством выдержит любое давление, вынесет любой приговор, любое наказание. Так, как Ира, – Алик заметил удивлённое выражение на лице Ульяшина, – Ира уже прошла один раз этот круг, она получила год лагерей за распространение письма в защиту Толи Марченко. Это был её выбор, а сейчас её арестовали за то, что она не делала.

– Но ведь Ира, как я понимаю, имела прямое отношение к выпуску «Хроники», – не удержался Ульяшин.

– Да, имела, – с жаром вступила в разговор Лариса, – но конкретно двадцать седьмым выпуском, который ей инкриминируют, она не занималась. Так что этот арест и это обвинение – полицейский произвол!

Размышление над этой тонкой казуистикой Ульяшин оставил на потом, тем более что Алик спокойно продолжал свою речь.

– Власти недвусмысленно дали нам понять, что на очередной выпуск «Хроники» они ответят арестами, даже не редакторов, не остальных из нас, имеющих к ней непосредственное отношение, а людей, к этому никак не причастных. На наши плечи переложили ответственность за судьбу этих людей. Можем ли мы решать за них? Имеем ли мы право предпринимать действия, которые поставят под угрозу их свободу? Такие вот вопросы!