Чернильная смерть - стр. 2
Она сунула листок собаке под нос, и глупая псина стала принюхиваться, будто и в самом деле могла учуять в буквах запах Орфея.
Элинор прочла вслух: «На улицах Омбры…» Сколько раз за эти недели она стояла тут по ночам, среди книг, потерявших для нее всякое значение с тех пор, как она снова осталась с ними наедине. И бумажные сокровища встречали ее теперь молчанием, словно знали, что она все их в ту же минуту обменяла бы на трех человек, которых потеряла. Потеряла в книге.
«Я научусь, разрази меня гром! – твердила она с детским упрямством. – Я научусь читать так, чтобы слова приняли меня в себя! Да, я научусь».
Пес смотрел на нее с таким видом, словно верил каждому ее слову, но сама она себе не верила. Нет. Она – не Волшебный Язык. Упражняйся она хоть десять лет, хоть сто – слова у нее не звучали. Не пели так, как у Мегги и Мортимера или у треклятого Орфея. Хотя она всю жизнь преданно любила книги.
Листок задрожал в пальцах Элинор, и она расплакалась. Опять они текут, эти слезы, сколько их ни удерживай. Сердце просто переполнилось. Элинор всхлипнула так громко, что пес испуганно вздрогнул. Как глупо, что из глаз течет вода, когда сердцу больно. В книгах трагические герои обычно отличались необыкновенной красотой. Об опухших глазах и покрасневшем носе там ничего не говорилось. «А у меня, когда я реву, нос сразу делается красный, – подумала Элинор. – Наверное, поэтому я и не гожусь в героини».
– Элинор!
Она вздрогнула и поспешно утерла глаза.
В дверях стоял Дариус в широченном, не по размеру халате, который она подарила ему на последний день рождения.
– Чего тебе? – неприветливо отозвалась она. – Куда опять подевался носовой платок? – Элинор, сопя, вытащила его из рукава и высморкалась. – Три месяца! Их нет уже три месяца, Дариус! Разве это не повод плакать? Еще какой повод! И не смотри на меня так сочувственно, глаза твои совиные! Сколько бы мы ни купили книжек, – она обвела широким жестом плотно заставленные полки, – сколько бы мы их ни отыскали на аукционах, ни выменяли, ни украли, ни одна не расскажет мне о том единственном, что я хочу знать! Тысячи страниц – и ни на одной ни слова о том, что меня интересует. Какое мне дело до всего остального? Для меня существует только один сюжет! Что сталось с Мегги? Что сталось с Резой и Мортимером? Все ли у них в порядке? Живы ли они еще? Увидимся ли мы снова?
Дариус смотрел на стеллажи, словно надеясь найти ответ в одной из стоявших там книг. Но при этом молчал, как и книжные страницы.
– Я сделаю тебе молока с медом, – сказал он наконец и скрылся в кухне.