Чернила и кровь - стр. 30
Жаль, Айден раньше этого не знал! Такой вариант был бы отличен. В беседе наедине он мог бы рассказать Саттону часть правды и договориться о дальнейшем. О да! Идеально.
Так же быстро, как облегчение затопило Айдена, оно исчезло от следующих слов Николаса:
– Ну вы ведь не откажете его высочеству. Он хотел бы попробовать со мной. Мы же соседи по комнате! Лучше с кем-то знакомым.
Звучал почти искренне и даже развёл руками, чтобы подчеркнуть, как он открыт. Мистер Саттон посмотрел на Айдена. Возражать наследному принцу он бы правда не стал. Но Николас так поставил вопрос, что теперь и Айден не мог отказаться.
Он уговаривал себя переступить через гордость. Пусть о нём думают что угодно, но надо как-то извернуться к варианту Саттона.
Только Айден принц. А Николас выставил всё его идеей. Наследный принц не может отказаться от своих слов, будет выглядеть жалко.
Кивнув, Айден посмотрел на Саттона, надеясь, что тот всё-таки запретит ритуал, скажет, что сначала должен провести тесты, – но профессор кивнул. Ведь что может пойти не так в обычном зачаровании амулета на защиту? Такое проделывают с первого курса лицея!
– Прошу, – мистер Саттон сделал приглашающий жест к кругу зачарования.
Каждый шаг Айдена впечатывался так, словно это дорога на эшафот. Когда студенты привычно зашумели, устраиваясь поудобнее, Айден повернулся и одними губами прошептал Николасу:
– Ублюдок.
Тот хмыкнул в ответ.
Для сложных ритуалов и правда рисовался круг, но сейчас он был символическим. Айден повернулся лицом к аудитории, готовясь сесть, но Николас его остановил:
– Ну что ты, давай-ка лицом к лицу.
Раньше Айден думал, что не умеет ненавидеть, но сейчас он правда был готов возненавидеть Николаса Харгроува. Который, по-прежнему ухмыляясь, усаживался боком к остальным.
Считалось, что лицом друг к другу проще совмещать силу. Так и вправду рекомендовали делать для ритуалов посложнее или для тех, кто раньше никогда не работал вместе. Для самых тяжёлых вещей предполагалось касание – поэтому имперские маги в круге создавали настоящий, держась за руки. В Академии в течение года зачаровывали в парах, а большой ритуал предполагался как выпускной. Там Айден точно собирался «заболеть».
Нахальная усмешка наконец-то покинула лицо Николаса. Он выглядел собранным, а свет газовых ламп отражался от колечек в его губе и тяжёлых перстней на пальцах – они разрешались, если не были зачарованы.
Айден закрыл глаза, но даже не пытался сосредоточиться. Возможно, удастся сделать вид, что ничего у него в первый раз не вышло, или попросту Николас проделает всю работу. Пусть лучше считает Айдена бездарным.