Черника на снегу - стр. 25
Может, устроить все так, чтобы она сама захотела уйти? Но что для этого нужно сделать? Застать ее с любовником, вот что! Нанять человека, который станет за ней ухаживать, который затащит ее в постель… И вот в эту самую минуту Гарашин и увидит ее неверность, и тогда у него появится козырь! И он просто потребует, чтобы она ушла. Он сделает вид, будто бы (так и быть!) он прощает ее, но они расстаются. Навсегда. Идеальный вариант! Да вот только не сможет он найти такого мужика, чтобы тот сыграл свою роль. У него нет таких, авантюрного плана, знакомых. Это только в кино и книжках все можно, а в реальной жизни пойди поищи такого артиста. Потом же все равно все всплывет, как всплывают утопленники…
К тому же все это довольно хлопотно. Кого-то нанимать, организовывать ее «неверность» – в этом кроется столько унижения и пошлости! Гарашина даже передернуло, когда он представил себе, как все это грубо инсценируется, как он застает свою жену в объятиях подставного любовника. Сашка далеко не дура, она все поймет. Она будет драться, она так просто не сдастся.
Вот если бы у нее на самом деле был любовник… Но разве у такой дуры может быть кто-то на стороне? Она же верная до тошноты… Алекс… Придумала себе новый образ, играет какую-то роль, развлекается, как может… Идиотка.
И почему она до сих пор не поняла, что он не любит ее, что она надоела ему, что у него есть другая? Она что, ослепла? Другие женщины чувствуют неверность мужа.
А может, то, что он в последнее время, пытаясь утолить свой сексуальный зуд, вызванный другой женщиной, обращается с ней, как со шлюхой, причиняя ей боль, унижая ее, она принимает за страсть, любовь? Вероятно, Сашка вообразила, что это она своим видом так распаляет его? Тогда, может, это он сам виноват в том, что она думает, будто бы он по-прежнему в нее влюблен? Тогда дурак – он сам.
И что же делать? Оставить все, как есть, он не способен. Он слишком дорожит своими, пусть и нелепыми и пока еще неопределенными отношениями с Женечкой. К тому же он дорожит и своим хорошо налаженным бытом. Он привык к нему, как к старой, затертой до дыр, но мягкой и удобной рубашке. У него найдутся силы для того, чтобы начать новый роман и даже продолжить его. Но вот на новое обустройство, с риском потерять все, что было им нажито, сил не было – душевных. Он не готов был расстаться со своими привычками.
Выход напрашивался радикальный. Как удар топором. Раз – и нет головы. Она покатилась в корзину…
…Гарашин перебрался с кресла на пол, уселся на толстом ковре, обнял ноги своей возлюбленной, положил голову ей на колени. Он был счастлив в эту минуту. Невероятно счастлив, как если бы по-настоящему обладал этой девочкой. Правда, он не понимал, почему она так холодна с ним, почему она не хочет, чтобы он касался ее, целовал, обнимал. Он видел разных женщин, но все любили его, им нравилось все, что он делал с ними. Вероятно, она еще чиста, подумал Гарашин с особым, каким-то тайным удовольствием. Она просто не может пока еще перешагнуть эту грань, что отделяет ее, целомудренную девушку, от настоящей женщины, со всеми ее желаниями и чувствами. Но он сумеет ей помочь понять эти чувства, он будет с ней необычайно нежен…