Чёрная звезда заката - стр. 14
– Какому… идеалу? – Коломиец дрожащими руками сунул в рот сигарету, сломал несколько спичек, наконец, подкурил и раза три подряд затянулся.
– Не надо так нервничать, – потрепал его по плечу Черных. – В данном случае идеалом было бы избавиться от вони. С одной стороны, можно устроить сквозняк, с другой, лишить тебя обоняния, но это, сам понимаешь, объективно ничего не меняет, ибо дело в том, что мёртвые имеют тенденцию разлагаться… Ну, ладно, что-то заговорился я с тобой. Не сомневаюсь, что наше знакомство на этом не оборвётся. Вот тебе моя визитка.
Сунув капитану прямоугольник картона, он вышел из дежурного помещения, щёлкнул младший командный состав по носу и окончательно удалился из отделения милиции через массивную дверь. Сержанты пришли в движение и вопросительно уставились на офицера.
– Пошли вон! – приказал БМВ, испытывая настоятельную нужду побыть одному.
Блюстители правопорядка направились к выходу, высоко поднимая ноги и боязливо шаря глазами по заплёванному полу. Капитан моргнул и прочитал на визитной карточке не только уже знакомую фамилию, но также и адрес бывшего задержанного. Кроме того, там стояло ещё неприятное слово: «Некромант».
– Надо думать, профессия, – пробормотал офицер и поёжился, потому как род занятий владельца визитки ассоциировался с чёрной магией. Однако, интересно, что тот имел в виду, когда говорил о его, капитана, будущем?…
От размышлений отвлекло шевеление на периферии зрения, а именно в ближнем углу, куда сбросил кошачье тело Черномор. Не отдавая себе отчёта, Коломиец испуганной курицей взлетел на стол и с ужасом уставился на то место, откуда исходили в высшей степени жуткие звуки. Самочувствие его в этот момент мало чем отличалось от ощущений кота, кастрированного серпом и получившего, вдобавок, молотом по черепу, от чего, кстати, мысли о геройском капитане Каттани мигом пропали из головы.
«Формально я оставался секретарём и легального и подпольного обкомов. Но с этого дня почти все свои легальные дела передал товарищам и занялся подготовкой к новой, неизвестной жизни»[3], – читающий захлопнул книгу, которую листал на сон грядущий при свете чехословацкой настольной лампы, сделанной «под бронзу», и вздохнул:
– А вот попробовал бы ты совместить легальные дела с нелегальными, чтобы и волки, и овцы… Эх!..
Павел Александрович Лыко был определён на должность секретаря обкома КПСС одной из западных областей СССР совсем недавно и радости по этому поводу испытывал гораздо меньше, чем супруга. Ему было сорок шесть лет, неотлучно прожитых в субтильном теле, и он прекрасно понимал, что вся эта чехарда с «новыми мётлами», одной из которых оказался сам, спровоцированная так называемой перестройкой, к добру не приведёт. Нельзя сказать, что раньше предчувствия его не подводили, но в последнее неспокойное время всё чаще казалось, что уходить в подполье нужно немедленно.