Чёрная Земля. Подселенка - стр. 25
Нянюшку же угощали пивом и фруктовым соком. С удовлетворением заметила, что та предпочла сок. Пиво с утра… вечный Октоберфест, блин, ведь тут пиво – что-то вроде национального напитка, правда, оно очень густое.
– Вам нужно начать беседу, – прошептал Аапехти мне в затылок, когда молоко было почти выпито.
– У вас очень красивый дом, госпожа…
– Субира, моя царица.
– Очень приятно.
– Это счастье, принимать вас, Солнцеликая.
При этих словах жрец непонятно дёрнулся и, кажется, даже фыркнул.
– Здесь ещё помнят Атона, – прошептал он еле слышно.
А вот мне пришлось схватиться за подлокотник. Воспоминания навалились с новой силой… Огромный дворец из белого камня. Анфилады комнат, украшенные изразцами. Красочно расписанные потолки и колонны. Огромные статуи, покрытые позолотой.
А за его пределами, нескончаемые столы с подношениями. Протухающие на жарком солнце продукты: мясо, овощи, хлеба. Всё, принесённое в дар Атону. И затем смрад, доносимый лёгким ветерком с площади величественного белого города – Ахетатона. Быстро построенного, и так же скоро заброшенного.
И имя… Анхесенатон… «дочь царя от плоти его, любимая им, Анхесенатон, рождённая великой женой царя, любимой им Нефер-Неферу-Атон-Нефертити, живи она вечно, вековечно». Да, такое имя было у меня в детстве. Именно во славу Солнца – Атона и назвал меня отец, Эхнатон. Фараон, отвергнувший всех богов кроме одного. Мой муж!
Всё верно. Первым браком моя предшественница была замужем за своим отцом, как и ещё пять её родных сестёр. Хотя замужество для неё и троих младших было чисто номинальным, что не скажешь о двух старших. На момент смерти Эхнатона, Анхесенатон было примерно лет десять. Почему примерно? После того, как сбривали «локон юности», дни рождения справляли только фараонам! В общем, сколько бы не было, но время «Первой Крови» ещё не наступило, посему на ложе к мужу она не допускалась, живя с матерью в Северном дворце.
Да, настроения воспоминания не добавили. А вот желание опорожнить желудок от только что съеденного, весьма. И не от осознания такого кровосмесительства. То, что фараоны брали в жены сестёр и дочерей не был для меня секретом. Просто процесс проявления знаний до сих пор был довольно болезненен.
Сам Эхнатон, отчаявшись получить от «любимой жены» сына, уже давно охладел к ней. Многочисленные жёны тоже разрождались девочками. Ходили слухи, что фараон, дабы увеличить мужскую силу, брал на ложе даже юношей. Но и это не помогало.
А вспомнилась мне – Макетатон. Вторая из старших сестёр. Которая в после пролития «первой крови» была отправлена к мужу. Забеременела она через пару месяцев, как её отправили в царский дворец. Но при родах умерла, разродившись мёртвой девочкой. Она была ещё так юна.