Черная вдова - стр. 23
– И как мне занести ее в списки? – растерялась Делоре.
– Просто перерисуй.
Делоре перерисовала название, записала имя автора, год издания, издательство, дату поступления в библиотеку. Открыла книгу на первой главе, тридцать секунд читала, а потом ее взгляд стал острым-острым.
– Такое чувство, что некоторые писатели пишут лишь для того, чтобы портить людям настроение, – сказала она, впихивая книгу на полку с мелодрамами.
Делоре села в кресло, и Селла протянула ей чашку с чаем. Делоре взяла чашку и поставила на стол справа от себя, обхватила ледяными пальцами горячий фарфор. Такое приятное щекочущее ощущение согревания… Опять тоска? Нет, вроде бы. Пока все держится в рамках.
Стекольщик пришел в семь вечера. Он был мрачным, грубым на вид человеком и смотрел на Делоре с холодным пренебрежением, что заставляло ее отвечать ему тем же. Она едва ли две фразы произнесла, он так вообще только кивал, и Делоре услышала его хриплый голос лишь когда он уведомил, сколько она должна заплатить ему. Впрочем, работу он сделал хорошо и быстро, так что плевать на его манеры.
После его ухода Делоре протерла пол (стекольщик не удосужился снять уличную обувь), приготовила простенький ужин и помыла посуду. Когда в дверь позвонили, Делоре и Милли играли на ковре в гостиной. Свет был выключен, комнату освещал только экран телевизора. Делоре замерла, сжимая в кулаке игральные кубики (был как раз ее ход) и прислушиваясь.
– Кто-то пришел, – пропищала Милли, и они посмотрели друг на друга, как две преступницы, скрывающиеся от полиции.
– Мы никого не ждем, – возразила Делоре.
Звонок повторился. Длинная трель в тишине. Делоре бросила кубики. Четыре и три.
– Семь, – и по глянцевому полю передвинула свою фигурку на семь кружочков.
Снова звонок.
– Как невежливо, – пробормотала Делоре, передавая кубики Милли. – Запомни, так делать нельзя. Навязчивость – дурное качество.
Милли бросила кубики.
– Вот что у меня.
– Сосчитай, сколько всего.
– Раз-два-три-четыре-пять-шесть. Шесть.
– Хорошо. Ходи.
Напряжение все еще не оставляло Делоре, хотя звонки прекратились. Она легла на бок и подперла голову ладонью.
Спустя два часа она лежала теперь уже в постели и думала, как хорошо, что понедельник завершился, не успев причинить вреда.
Делоре щелкнула по выключателю, закрыла глаза, и в бархатной темноте под веками вспыхнули белые буковки… Единожды увиденный, текст книги накрепко застрял в ее памяти.
«Оставь меня грустной, надломленной, жалкой. Там, где я лежу. Тебе кажется, я просто умру без тебя. Но так только тебе кажется. Меня заметет песок… с приливом меня захлестнут волны. Я буду лежать неподвижно, не дыша, как мертвая, ожидая момента, когда мое тело перестанет болеть, когда силы восстановятся. Однажды я привыкну к твоему отсутствию, как прежде привыкла к присутствию. Здесь лишь вопрос привычки, не так ли?