Черная вдова - стр. 49

Ярцев-старший кивнул на сына.

– Играешь в преферанс? – обратился Николай Николаевич к Глебу. Тот кивнул. – Рискнешь с нами?

– Можно…

– Смотри, мы с твоим отцом имеем приличный стаж, – предупредил Вербицкий.

– На ковер, на ковер, – потер руки Ярцев-старший.

Тут же появилась нераспечатанная колода, бумага, карандаш.

– Только просьба, братцы, – попросил Николай Николаевич, – поменьше курите. – Он показал на сердце.

– Конечно-конечно, о чем речь! – откликнулся Семен Матвеевич, расчерчивая лист бумаги. – По сколько?

– По копейке, а? – неуверенно предложил Вербицкий, кинув взгляд на Глеба: мол, он еще молод и на большее не потянет.

– Боишься, без штанов оставим? – засмеялся Ярцев-старший. – Не будем мелочиться.

– Лично я готов, – усмехнулся московский гость, ловко тасуя карты и сдавая их для игры. – Ну, Матвеич?

– Я – пас.

Глеб стал торговаться. Николай Николаевич не уступал, и игра досталась ему.

– Разложимся, папа, – сказал Ярцев-младший, раскрывая карты.

Вербицкий остался без двух[1].

Раздали снова. На этот раз играл Глеб, притом успешно.

– Однако же, – заметил Вербицкий. – Наш гуманитарий не только в истории разбирается… Я думал, у тебя в голове лишь всякие там битвы при Ватерлоо, Бородино…

– Как говорится, нам, гуманитариям, ничто человеческое не чуждо, – улыбнулся молодой историк.

Время летело быстро. Вербицкий нервничал, Семен Матвеевич хмурился.

– Покурим, Глеб, – предложил он.

Отец с сыном вышли на улицу.

– Ты что, спятил? – спросил Ярцев-старший. – Я прикинул: раздел гостя уже рублей на двести…

– Карта идет, – оправдывался Глеб.

– Умерь пыл! Видишь, он расстроился.

– Трус не играет в хоккей, – отшутился было сын.

– Кончай мне эти хохмы! – не на шутку рассердился отец. – Дай ему отыграться. Понял?

– Попробую…

– Не «попробую», а сделаешь! – твердо приказал отец.

Они курили в накинутых на плечи тулупах, глядели на синеву морозной ночи, не нарушаемой ни единым звуком.

– Понимаешь, Вербицкий может помочь мне выбраться отсюда, – продолжал Семен Матвеевич. – И даже не в Средневолжск, а в Москву…

– Иди ты! – не поверил Глеб.

– Факт! Так что смотри… Нужно его ублажать. Пусть выиграет сотню-другую. Вербицкому радость, а мы не обеднеем. И не бойся просадить побольше – я тебе компенсирую дома.

– Идет! – согласился Глеб. И, помолчав, попросил у отца: – Батя, может, я с утра махну домой?

– А гости? Нас ведь трое да плюс собака, ружье и прочее. И потом, в уазике холодно.

– Попроси Рудика, чтобы прислал кого-нибудь с машиной, когда поедет в поселок.

– Ни в коем случае! – отрезал Семен Матвеевич. – Почему, ты думаешь, Николай Николаевич попросил привезти их сюда именно тебя? Да заикнись Вербицкий в Средневолжске – десяток машин выделили бы! И еще спасибо сказали бы, что удостоил. Понимаешь, время сейчас такое… Каждый тени своей боится.