Черная перепелка - стр. 30
Кто же обнаружил тела? Кто позаботился о том, чтобы в доме их не было? И тот, кто это сделал, тоже молчит – город не знает о том, что доктор Тропинин мертв. И что убили не только его, но и его возлюбленную.
Возможно, этот человек, так же, как и я, молчит до поры до времени. Но если у меня была причина молчать, вернее, я просто пока не готова была сообщить о том, что произошло в этом доме и какое отношение к этому имею я, мне понадобилось время, то человек, который проник в этот дом и все прибрал, – он-то почему молчит?
Какое отношение он имеет к этому дому? Кто этот неизвестный, который приехал сюда, расчистил дорожку, вошел в дом, открыл дверь спальни, обнаружил там трупы и вывез их куда-то, после чего все вымыл, постелил чистую постель, прикрыл ее этим жутким, рябившим глаза шахматными квадратиками покрывалом?
Почему он сразу не вызвал полицию? Чего ему-то бояться?
Ну, рассказал бы полиции, что приехал в дом, а там трупы… Конечно, начнутся вопросы, кто такой, почему без разрешения проник в дом…
– За дровами пойду я! – Неунывающая Наташа, вручив мне в руки елку, отправилась за дровами. – У меня в сумке где-то есть сухой спирт! А вы поищите газету или картонку! Ну, и начинайте уже хозяйничать! Включайте все радиаторы, духовку»!
12
Дождев по дороге домой заехал в поселок Караваево, расположенный в двадцати километрах от Маркса. Нашел дом художника Гришина. Добротный, кирпичный, с большим садом, который просматривался через сетку-рабицу.
Дождев подумал о том, что в доме художника наверняка имеются картины с зимними пейзажами, убеленными снегом яблонями, зимними розовыми закатами.
Сам Дмитрий зиму не любил, считал, что это смерть для всех растений, что вся природа словно замирает в ожидании тепла и что это несправедливо вот так мучить холодом все живое. Но вслух никогда об этом не говорил, как-то не по-мужски это.
Дождев был сентиментальным, мягким человеком, но всегда старался это спрятать. У него сердце сжималось, когда он видел бездомного котенка, больную собаку, но в дом к себе животное взять не мог, понимал, что не справится с питомцем, что его и дома-то не бывает, и оттого расстраивался еще больше. Поэтому проходил мимо с тяжелым сердцем. Но если у него был при себе бутерброд, то всегда подкармливал голодных животных, а иногда и покупал для них какой-нибудь пирожок или булку.
Никто не подозревал, что в душе он оставался ранимым и нежным мальчиком, честным и справедливым, таким, каким его воспитала мать. Он и в следователи-то пошел, чтобы помогать людям по мере своих сил. Вот только на службе он старался не показывать своей мягкости, с коллегами держался нейтрально, общался преимущественно по работе, ни с кем не дружил.