«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн - стр. 22

События, связанные с польским кризисом, события, в ходе которых и началась Вторая мировая война, дают максимально обильную пищу обвинителям СССР: дело в том, что в ходе этого кризиса был подписан 23 августа 1939 года советско-германский договор о ненападении, получивший название пакта Молотова–Риббентропа. Обвинители СССР полагают, что этот пакт способствовал началу Второй мировой войны. Подобная точка зрения, отстаиваемая западной историографией и подхваченная доморощенными искателями «исторической правды», основывается на позиции английского руководства, сформулированной ещё 30 августа 1939 года:

«Судьба войны и мира находится сейчас в руках СССР» [51;50].

В советской исторической науке существовала другая точка зрения: пакт не оказал никакого влияния на начало германо-польской войны, переросшей во вторую Вторую мировую, поскольку она была запланирована Гитлером ещё в апреле 1939 года. На такой же позиции стоят и многие современные российские историки [51; 50].

Точки зрения, как видим, взаимоисключающие. Какая из них верна? Посмотрим.

После захвата немцами Чехии Польша оказалась с трёх сторон окружённой Германией. Поляки очень скоро почувствовали себя неуютно.

Франция была обеспокоена не на шутку (своей судьбой, а не судьбой Польши, конечно).

А Англия… Что же Англия? Как ни крути, английская позиция была ключевой в тот критический момент. На Британию смотрела Франция, а вслед за Францией и Польша.

Ещё 18 марта 1939 года М.М. Литвинов выдвинул предложение о созыве в Бухаресте конференции шести держав (СССР, Великобритании, Франции, Польши, Румынии и Турции) по вопросу противодействия агрессии. Это предложение отверг, прежде всего, Чемберлен, заявив о его преждевременности [88; 37-38], [70; 131-139].

Но уже 21 марта 1939 года через своего посла в СССР Сидса английское правительство предложило Советскому Союзу подписать некую декларацию с Англией, Францией и Польшей, выразив уверенность, что Гитлер стремится на Восток. При этом заявлялось, что декларация будет свободна для присоединения к ней других стран [70; 141]. На словах Сидс передал М.М. Литвинову, что если Польша не захочет подписывать, то, мол, можно подписать и без неё [70; 141]. Англия так и манила Советский Союз созданием системы коллективной безопасности.

Что за игры вёл Лондон?

Дело в том, что 21 марта Гитлер выдвигает Польше свои требования: Данциг (Гданьск) должен быть передан Германии (Данциг не принадлежал Польше, а был вольным городом под эгидой Лиги Наций; но, фактически, поляки его контролировали и считали своим), между Германией и Восточной Пруссией строятся экстерриториальные железная дорога и шоссе, а Польша должна вступить в Антикоминтерновский пакт [70; 146]. События очень напоминали «чехословацкий сценарий». И даже Чемберлен (этот антисоветчик и пацифист за чужой счёт) понял, что просто пятиться перед Германией Англия больше не может, ещё шажок-другой, и она, условно говоря, «вылетит за линию Европы». Вот тем-то и объясняется «порыв» Чемберлена в сторону СССР. Но был ли этот «порыв» искренним? Да нет, конечно. Уже 23 марта в палате общин английский премьер-министр выступил против создания в Европе