«Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн - стр. 102
Позволено будет спросить у господ «демократических» авторов: «А что присутствие правительства, сидящего на польской территории у самой румынской границы, меняло?» Мол, с юридической точки зрения это значит… Да ничего это не значит. Правительство уже более десятка дней ничем и никем не управляло. Советская нота указала на суть событий, а юридические «крючки» ничего, по существу, не меняют.
То, что правительство Польши не было к 17 сентября ничем иным, как кучкой трусливых типов, выжидающих момента, чтобы «смазать пятки» в Румынию, показывают обстоятельства вручения советской ноты польскому послу В. Гжибовскому. Последний отказался её принять, заявив вручавшему её заместителю наркома иностранных дел В. П. Потёмкину следующее:
«Ни один из аргументов, использованных для оправдания превращения польско-советских договоров в пустые бумажки, не выдерживает критики. Помоей информации, глава государства, правительство находятся на польской территории. Суверенность государства существует,пока солдаты регулярной армии сражаются» [58; 158].
Просим обратить внимание на два выделенных в словах В. Гжибовского фрагмента. Указанные фрагменты, как правило, выбрасываются «правдолюбцами» от демократии при передаче речи посла в своих писаниях. Снова столь излюбленные ими многоточия (а то выбрасывают и без многоточий). Зачем? В первом случае выбрасывание фразы делает утверждение посла более убедительным: то ли «по моей информации» (а если информация ошибочна?), то ли «правительство на польской территории» и точка (всё однозначно, сомнений нет). Во втором случае выброшенные слова превращали утверждение В. Гжибовкого в пустопорожнюю болтовню (мол, есть суверенитет, пока армия дерётся). Какой суверенитет, когда довоевались до того, что немцы стоят в 100-150 км от советской границы, т.е. прошли почти всю Польшу насквозь? Слова убрали. Речь получается более весомой: мол, мы ведь ещё сражаемся. Но сейчас не об этих искажениях. Читатели уже должны были к подобным делам «честных» историков, обличающих советскую «ложь», привыкнуть. Сейчас о том, как В. Гжибовский отказывался от ноты. В. П. Потёмкин сообщил:
«Я возразил Гжибовскому, что он не может отказываться принять вручаемую ему ноту. Этот документ, исходящий от Правительства СССР, содержит заявления чрезвычайной важности, которые посол обязан немедленно довести до своего правительства. Слишком тяжёлая ответственность легла бы на посла перед страной, если бы он уклонился от выполнения этой первейшей своей обязанности. Решается вопрос о судьбе Польши. Посол не имеет права скрыть от своей страны сообщения, содержащиеся в ноте Советского правительства, обращённой к правительству Польской республики.