Черная линия - стр. 38
По тому, как он это проделал, можно было догадаться, что китаец испытывает привязанность к своему портфелю – предмету, без сомнения, сопровождавшему его на протяжении всего обучения. Частные школы в Куала-Лумпуре. Факультеты в английских университетах. Возвращение в «КЛ», где папа наверняка оплатил ему богатую международную клиентуру. Что же заставило его согласиться на работу по этому делу?
– Буду с вами откровенен, – заговорил он, брызгая слюной. – Ваше дело оборачивается неблагоприятным образом. Совсем не благоприятным. Тут у меня протокол, составленный полицейскими в Мерсинге. Они утверждают, что вас задержали на месте совершения преступления. Вот копия отчета о вскрытии – документа, составленного лучшими патологоанатомами Малайзии. Они насчитали на теле двадцать семь ножевых ран…
Жак по-прежнему хранил молчание. С того момента, как он сел, он не шевельнулся.
– Они подробно описывают раны и подчеркивают «дикий» характер преступления, «патологическую жестокость»…
Адвокат замолчал, ожидая реакции собеседника. Реакции не последовало. Вытащив из портфеля новую пачку листков, он продолжил:
– Я также получил результаты анализов Правительственного департамента химии в Петалинг-Джайя. Эти результаты удручают. Отпечатки пальцев на ноже – ваши. Кровь, обнаруженная на ваших ногах и коже, принадлежит жертве…
Он потряс другими документами:
– Разумеется, есть и свидетельства рыбаков из Папана. Но их я отведу без труда: этих людей самих задержали за попытку линчевания. Остается полицейский протокол… – Он положил пухлую руку на документы. – Это дело содержит тяжкие обвинения, Жак. Я ведь могу называть вас «Жак»?
Не получив ответа, он повторил, уже без улыбки:
– Очень тяжкие… С этой точки зрения нет никакой возможности снять с вас вину.
В голосе юриста, в его поведении ощущалось какое-то возбуждение. Преступник, которого ему предстояло защищать, не пугал молодого человека и не вызывал у него отвращения. Напротив, дело его как будто интересовало. Жак внезапно понял: Вонг-Фат добровольно предложил свои услуги, чтобы пообщаться с «чудовищем».
– Есть только один путь: настаивать на невменяемости. Это единственный способ избежать высшей меры. Вы получите пожизненный срок. Но, если налицо будут признаки выздоровления, лет через десять можете рассчитывать на освобождение по заключению экспертной комиссии.
Реверди молчал. Китаец откашлялся:
– В этом смысле ваш небольшой срыв в Папане сыграл весьма положительную роль. Так же, как ваше пребывание в Ипохе. Жаль, что вы не остались в клинике. – Он сжал кулак. – Если бы мне удалось найти дурака, который вас оттуда выпустил, я…