Черная линия - стр. 19
Он в сумасшедшем доме.
И тут же в его мозгу всплыло слово: Ипох, самая большая психиатрическая клиника в Малайзии. Его охватила тревога. Почему его перевезли сюда? Он не сумасшедший. Несмотря на лица, несмотря на кошмары, он не сумасшедший. Он попытался вспомнить последние дни, но смог воскресить в памяти только листья бамбука и плетеные перегородки. Что случилось? У него был новый приступ?
Сзади него послышался шум. Двигают кресло, шуршат бумагой. Глубокой ночью эти звуки казались еще более неуместными, чем все остальное. Реверди свернул шею, пытаясь разглядеть, что происходит. В конце галереи, в нескольких метрах от него стоял железный стол, заваленный бумагами.
Охранник, дремавший за столом, поднялся в темноте и поправил ремень, на котором висели пистолет, граната со слезоточивым газом и дубинка. Не похож на медбрата. Значит, Жак находится в отделении для преступников. Человек зажег фонарь и направился к нему. Реверди приказал по-малайски:
– Tutup lampu tu (погаси это).
Надзиратель отскочил назад – звук его голоса, к тому же произносящего малайские слова, оказался для него полной неожиданностью. Поколебавшись, он погасил фонарь и осторожно обошел кровать. В темноте Жак увидел, что он протягивает руку к выключателю.
– Не зажигай, – приказал он.
Человек замер. Другой рукой он сжимал оружие. Вокруг них царила полная тишина: остальные узники замолчали. Через несколько секунд надзиратель снял руку с выключателя. Реверди выдохнул:
– Я не должен видеть твое лицо. Ничье лицо. Не сейчас.
– Я позову санитара. Тебе сделают укол.
Реверди вздрогнул. Его тело мгновенно покрылось потом. Он больше не должен спать. Во сне его поджидают «другие», притаившиеся за плетеным ротангом.
– Нет, – тихо выдохнул он. – Не надо.
Малаец захихикал. К нему вернулась уверенность. Он направился к настенному телефону.
– Подожди!
Человек повернулся, он разозлился. Его пальцы сомкнулись на рукоятке дубинки. Он больше не допустит, чтобы этот mat salleh докучал ему.
– Посмотри мне в горло, – приказал Реверди.
Надзиратель нехотя вернулся к нему. Жак открыл рот и спросил:
– Что ты видишь?
Малаец опасливо наклонился. Жак высунул язык и резко сжал челюсти. Их уголков рта брызнула кровь.
– Бог мой… – пробормотал охранник, бросаясь к телефону.
Прежде чем он снял трубку, Реверди окликнул его:
– Послушай! Если ты позовешь санитара, я перекушу язык еще до его прихода. – Он улыбнулся, на его подбородке собирались горячие пузырьки. – Я скажу, что ты меня избивал, пытал…
Человек стоял неподвижно. Жак воспользовался полученным преимуществом: