Чёрная кровь Сахалина. Каторжанин - стр. 9
– Мы выражаем вам свою признательность, – продолжила Майя.
В этот момент скрипнула дверь и в комнату вошла девочка, удивительно похожая на свою сестру. Несмотря на пережитое, ее личико оставалось совершенно спокойным, чему я особо не удивился: чтобы в таком возрасте пырнуть ножом врага, надо иметь немалое самообладание.
Повинуясь строгому взгляду Майи, она подошла к топчану, быстро присела в книксене, после чего положила правую ладонь себе на грудь и слегка поклонилась мне.
– Мадина благодарит вас, – перевела девушка.
Напрашивалось ответное представление, но я, как ни старался, до сих пор ничего про себя не вспомнил, в чем честно решил признаться.
– Не стоит благодарностей, дамы. Я сделал то, что должен был сделать любой мужчина. Но прошу простить, я ничего не могу о себе рассказать. Просто не помню, кто я такой. Мало того, даже не представляю, где я и как здесь очутился.
При этом во время признания неожиданно обнаружил, что даже не узнаю свой голос, и это повергло меня в еще большее смятение.
Ожидал, что сестры не поверят, но они так и остались совершенно бесстрастны. Мадина молчала, а Майя спокойно подсказала:
– Вы находитесь на Сахалине. В нашем доме, неподалеку от реки Пиленги. Вас сюда принесли три дня назад два человека: старик и очень большой мужчина, немного похожий на медведя. Его звали Лука, так к нему обращался старик.
Мадина слегка кивнула в подтверждение.
– Вы были без сознания и ранены, с глубокой колотой раной в левом боку. Удар наносили в грудь, но, к счастью, клинок скользнул по ребрам. Рану я обработала и зашила, но вы все это время так и оставались без сознания. Даже не бредили, находились словно в летаргии. А еще… – Майя подошла к сундуку в углу комнаты и извлекла из нее шашку в потертых ножнах, изукрашенных потемневшим серебром. – Старик дал мне эту шашку, сказал, что она теперь принадлежит вам. Вот и все, что я могу сказать. Ах да, эти мужчины еще говорили, что вы их спасли, но подробностей не упоминали.
Майя подошла и положила шашку рядом со мной. Я прикоснулся к ее оголовью… и неожиданно вспомнил все. Абсолютно все. Голову пронзила острая нестерпимая боль, а перед глазами с ревом понесся поток зрительных образов.
Ощущения были ужасные, в мозг как будто налили раскаленного свинца. Впрочем, пытка продолжалась недолго, я почти сразу потерял сознание, а когда в очередной раз пришел в себя, от неприятных ощущений не было и следа. Память осталась при мне, правда… все то, что я узнал о себе, было… как бы сказать… Меня это очень сильно ошарашило, мягко говоря. Впечатления были такие, словно я примерил костюм с чужого плеча. Идеально пришедшийся по фигуре, но… все-таки чужой. И, даже несмотря на то, что я вспомнил абсолютно все, вплоть до мельчайших подробностей, вопросов возникло едва ли не больше, чем полученных ответов.