Черная кошка в темной комнате - стр. 13

Дочь достала из сейфа черную большую коробку и подала матери.

– Вот, надень.

Лилия открыла замшевый футляр. В нем лежало изящное ожерелье из бриллиантов и изумрудов, серьги и кольцо. Она подошла к окну и рассмотрела гарнитур.

– Стекляшки. Эту дрянь я не надену.

– Ты сама их делала на заказ. Оригинал лежит в банке. Комплект рассчитан на вечернее освещение. Его делали ювелиры высшего класса. Ты любила его надевать на приемы. У нас же нет охраны.

– Ладно, надену.

Лилия открыла шкафы и начала подбирать себе платье. Через час женщины спустились в гараж и сели в машину Олеси. Девушка положила на колени Лилии телефон.

– Я хочу, чтобы мы всегда были на связи. Ободок и цифры из настоящего золота, на корпусе бриллианты. Тут нет фальшивок. Ты хорошо разбираешься в камнях.

– Чутье на фальшь. Спасибо за заботу.

– Я всегда о тебе заботилась. О ком же еще.

Перед тем как вернуться домой, Лилия уже купила мобильный телефон для связи с частным сыщиком. Примитив, конечно, но и он пригодится.

Спектакль уже начался. Их проводили в ложу. Такие места не купишь в кассе. Каким образом Олесе удалось заполучить билеты на VIP-места? Скромная, незаметная девчушка, и такие возможности…

В антракте в фойе разносили шампанское, играл оркестр. Похоже, на этот вечер билетов вовсе не продавали. Женщины сверкали украшениями, мужчины были в смокингах.

– Не стреляй по сторонам глазами, как перепуганный заяц, – тихо сказала Олеся, держа мать под руку.

– Они все на меня смотрят.

Возле них остановился лакей, и женщины взяли по бокалу шампанского.

– Не хуже, чем в Москве, – удивилась Лилия.

– Тебя и туда заносило? В Москве ничего нет, кроме банков и казино. А здесь нефть, газ, уголь, никель. Деловые люди со всего мира предпочитают работать здесь, а не бездельничать в столице.

– Ты слишком хорошо разбираешься в бизнесе.

– Я работаю в одной из крупных фирм. Двадцать лет – уже не детский возраст.

К ним подошел статный с седыми висками мужчина и заговорил по-французски.

– По-русски, пожалуйста, – перебила его Лилия.

– Да, да, конечно. Мы же в России, – он приятно улыбнулся. Говорил хорошо, почти без акцента. – Слухи о вашей гибели, Ксения, слишком преувеличены. Это не мое дело, но как же искусство?

– Я не готова отвечать на вопросы. Мне необходимо пройти акклиматизацию.

– Как, простите?

– Привыкнуть к ситуации, осмотреться, подумать.

– Вы можете обращаться ко мне в любое время. Рад буду услужить. В пятницу у нас прием. Ваш визит – честь для нас. Приглашение вам вышлют, а нужные имена впишите сами. Мадам! Мадмуазель!

Поцеловав им ручки, француз ретировался.