Чёрная королева: Опасная игра - стр. 84
Фигуры из черной и белой кости. Ашуманская игра шатра́ндж, не так давно перебравшаяся в Коринтию. В Рокне у неё есть один знакомый пари́фик из университета, он и научил её играть. Говорил, что у неё талант.
И она знала — пешка становится королевой, лишь дойдя до края доски.
Место, где пешка становится королевой…
Что это означает?
Это означало лишь одно — нужно обязательно посетить это место. Собрать осколки памяти, спросить тех, кто хоть что-то о нем знает.
Голова налилась тяжестью, такое глубокое погружение в Дэйю всегда утомительно. Кэтриона достала из сумки шкатулку, надеясь, что, быть может, она узнает что-то новое и о ней, взяла её в руки, погладив лаковую поверхность, откинулась на спинку кресла и не заметила, как задремала, держа её в руках…
Мужчина высок. Нос с легкой горбинкой, загорелое лицо. Серые глаза.
Он опускается перед девочкой на одно колено, не боясь испачкаться о мокрую прибрежную гальку, и протягивает ей деньги.
Пятьсот ланей за один танец! Ей никто и никогда не давал таких денег!
Но ей страшно. Монеты лежат на ладони, поблескивая, и ладонь у него красивая с длинными пальцами, на одном из которых большое кольцо с сапфиром. Он одет богато: в коричневый бархатный камзол и шляпу с пером, и пахнет от него хорошо лавандовым мылом и кедром.
— Меня зовут Бертран. Не бойся. Бери, — он протягивает деньги и спрашивает, — кто научил тебя так танцевать?
— Мама…
Видя, что девочка сомневается, мужчина берет её за руку и кладет деньги в ладонь.
— Когда будешь танцевать снова? Я приду и принесу тебе новые туфли. И платье. Хочешь?
Новые туфли…
Её ноги уже почти привыкли к каменным мостовым и набережным Рокны. Днем — разогретым солнцем, а ночью — холодным и мокрым от прилива и прибоя, лижущего гранитный берег. Не могут они привыкнуть только к грязи, к навозу и лужам вонючей воды поверх глины. И поэтому она всё время их моет…
За новые туфли она бы станцевала для него отдельно. Пусть не такие, какие были у неё раньше, с красными бантами и вышивкой в виде роз. Любые, простые из толстой кожи со шнурками и деревянной подошвой, лишь бы не касаться ступнями зловонной жижи, попадающейся тут и там в Нижнем городе.
— Я буду завтра танцевать под Красным мостом. В полдень. Приходите.
— Я приду. Ты любишь халву? Или лукум?
Она любит и халву, и лукум, и орехи в меду! Вот только ела она их очень-очень давно…
И глаза девочки блестят, а Бертран улыбается и говорит:
— Я принесу.
Кэтриона открыла глаза внезапно.
Сумрак, деревянные балки под потолком.
Где она?
Это просто сон. Она в Лиссе, в большой трехэтажной гостинице. Пальцы ощутили шерсть овечьей шкуры, наброшенной на колени для тепла. И шкатулку в руках — та светилась алым. А на ресницах дрожали слёзы.