Черная Индия - стр. 5
Подписи не было.
3. Глава 2. Доро́гой
Изумлению Джемса Старра не было границ, когда он прочитал второе письмо, так противоречившее первому.
«Что все это значит?» – спросил он сам себя.
Джемс Старр снова взял в руки разорванный конверт. На нем так же, как и на конверте первого письма, стоял штемпель почтового отделения в Аберфойле. Таким образом, оба письма отправлены из одного и того же пункта графства Стирлинг. Тем не менее второе, очевидно, было написано не старым углекопом. Не менее очевидным, однако, было и то, что автор второго письма знал тайну бывшего старосты углекопов, потому что он ясно говорил о том предложении отправиться в шахту Яроу, которое сделали инженеру.
Итак, надо ли было верить тому, что первое письмо потеряло теперь всякое значение? Может быть, просто хотели помешать отъезду Джемса Старра в копи? Не скрывалось ли тут какого-нибудь злого умысла расстроить планы Симона Форда?
Вот вопросы, которые представлялись Джемсу Старру по зрелом размышлении. Противоречие между обоими письмами возбудило в нем еще более страстное желание отправиться в копь Дошар. Если во всем этом не было ничего, кроме мистификации, то все-таки следовало самому удостовериться. К тому же Джемс Старр больше верил первому письму, чем второму, то есть более склонен был исполнить желание такого человека, как Симон Форд, чем послушаться предостережения анонима.
«В самом деле, если желают повлиять на мое решение, – сказал он себе, – то, значит, сообщение Симона Форда крайне важно! Завтра я отправлюсь по назначенному адресу!»
Вечером Джемс Старр сделал все приготовления к отъезду. Так как могло случиться, что его отсутствие продолжится несколько дней, то он предупредил письмом сэра В. Элфистона, президента «Королевского Института», что он не будет присутствовать на ближайшем заседании общества. Точно так же он распорядился насчет двух или трех дел, которые могли появиться у него на этой неделе. Потом, отдав приказание своему слуге приготовить чемодан, он лег спать, более озабоченный всем этим, чем, может быть, заслуживало того само дело.
На другой день, в 5 часов утра, Джемс Старр вскочил с постели, оделся потеплее, так как шел холодный дождь, и оставил свой дом на Кэнонгейт, чтобы успеть сесть на Грантонской пристани на пароход, который всего за три часа проходит расстояние между пристанью и Стирлингом.
Может быть, в первый раз в своей жизни Джемс Старр, проходя по Кэнонгейт, не обратил внимания на Гомруд, этот дворец прежних властителей Шотландии. Он не заметил у его входа часовых, одетых в старинный шотландский костюм, состоящий из зеленой юбки, клетчатого плаща и мешка из козьей шкуры, привешенного к бедру. Несмотря на свое фанатическое преклонение перед Вальтер Скоттом, – преклонение, отличающее всякого истинного сына Старой Каледонии, – инженер точно так же не взглянул и на гостиницу, где останавливался Вэйверли и куда портной принес ему тот знаменитый боевой костюм из тартана, которому так наивно удивлялась вдова Флокгарт. Вопреки обыкновению, инженер не удостоил и взглядом ту маленькую крепость, где после победы претендента горцы разрядили свои ружья, причем чуть не убили Флору Мак-Айнор. На тюремные часы он посмотрел лишь для того, чтобы удостовериться, что еще не опоздал. Нужно сознаться также, что, проходя через Нелхер-Боу, он не обратил никакого внимания на дом великого реформатора Джона Нокса, единственного человека, которого не могли прельстить улыбки Марии Стюарт. Но пройдя по Хай-стрит, этой многолюдной улице, с такой тщательностью описанной в «Аббате», он поспешил к гигантскому мосту Бридж-стрит, соединяющему три холма Эдинбурга.