Черная часовня - стр. 21

Девушка, казалось, не замечала странного костюма Ирен, как и не слышала обращенных к ней слов.

– Как ваше имя? – спросила примадонна самым добрым тоном из всех возможных.

В первый раз за все время девушка подняла на нее глаза. Она была похожа на испуганную птаху.

– Имя? Э-э…

– Здесь, заграницей, меня зовут Ирен, – сообщила моя подруга, – но раньше в Штатах, конечно, я была просто Эрин. А вот мисс Хаксли именовалась Пенелопой. Во всяком случае, пока не встретила меня, потому что я зову ее Нелл. Ну так как ваше имя?

Болтовня Ирен дала девушке возможность собраться с мыслями, которые явно были у нее в большом беспорядке.

– Здесь меня зовут Розой, – наконец ответила она неуверенно, будто бы сомневаясь в собственных словах.

Я вмешалась в разговор, желая приободрить девушку:

– Роза. Какое милое имя! Очень английское.

Серо-голубые глаза метнулись в мою сторону.

– Вообще-то так мое имя переводят французы. Дома… на самом деле… меня зовут Пинк[18].

– Пинк? – повторила я, озадаченная таким неуместным именем.

– Пинк, – с одобрением откликнулась Ирен. – Розовый – прекрасный цвет как для девушки, так и для садовых роз. – Она улыбнулась девушке: – Он вам очень идет! А теперь, Пинк, как вы видите, сюда прислали не полицейских из участка, а нас с Нелл, поскольку мы надеемся, что вам будет легче говорить на родном языке и со своей соотечественницей-американкой, женщиной.

Девушка (язык не поворачивается назвать ее Пинк!), вздохнула так глубоко, будто хотела разорвать шнурки, стягивающие ее корсет.

– Вы должны простить меня. За всю свою жизнь я не видела ничего настолько ужасного.

– Пока вы прожили совсем недолго, – заметила моя подруга.

– Но мне уже девятнадцать! – ответила девушка с вызовом.

– С кем вы прибыли в Париж? – продолжала Ирен.

– Ни с кем. Одна. – Весь ее запал куда-то вдруг подевался. – Я живу здесь.

– Здесь – это в?..

Простой вопрос поверг нашу собеседницу в глубокую задумчивость. Она обвела взглядом богатое убранство зала, дотронулась до вышитой бисером ткани своего платья, будто бы удивляясь увиденному, и снова вздохнула:

– Это в maison de toĺerance[19].

У меня все внутри похолодело. Я знала, как по-французски будет «дом», а слово «терпимость» звучало почти одинаково на обоих языках. Сейчас оно казалось мне синонимом той гадкой ситуации, в которой я оказалась. Значит, мы в заведении, по-французски называемом «бордель». О, это был очень элегантный бордель, рассчитанный на посетителей голубых кровей и исключительно богатых, но тем не менее – бордель.

Ирен же, услышав жуткое откровение, даже ухом не повела.