Черная братва - стр. 34

Остановившись, Баруди Хаджиб поправил кожаную сумку мизуду, в которой обычно носил спутниковый телефон, и заторопился выше. Через несколько метров была каменная площадка, откуда великолепно просматривался поселок и небольшая гавань, заставленная кораблями, большая часть из которых являлась добычей пиратов. У пирса стояло несколько человек; Баруди Хаджиб без особого труда – в основном по европейской одежде и по безнадежности, что была запечатлена на их лицах, – узнавал пленников. Их не пытались загнать в трюм захваченных кораблей, как, возможно, поступили бы где-нибудь в Нигерии или в акватории Индонезии, не покрикивали на них, не заводили с ними разговоров; создавалось впечатление, что на пленников вообще не обращали внимания. Но в действительности все было не так: где бы они ни находились, за ними наблюдали десятки беспристрастных и заинтересованных глаз. Чаще всего это были мальчишки, что следовали за ними по пятам, назойливо выпрашивая у них завалявшийся цент. Среди захваченных выделялись парень и девушка, судя по всему, русские, державшиеся в сторонке ото всех остальных. Сомалийцы утверждали, что за них обещали солидный выкуп, а потому к ним негласно приставили дополнительную охрану.

Собственно, и бежать-то пленникам было некуда: поселок со всех сторон обступали горы, а далее ровной поверхностью продолжалась каменистая пустыня, столь же выжженная.

Небольшая горная речушка, пробившая узкую дорогу через серый гранит, разливалась в самом устье полноводной рекой, образовывая равнину, заросшую высокой режущей травой. На ней, распугивая гнус длинными хвостами, паслись коровы: верная примета увеличивающегося благосостояния сомалийцев. Чуток поодаль, огораживая небольшое пастбище, расположились разборные жилища из верблюжьих шкур, напоминающие юрты. Вокруг них живая изгородь из высоких кактусов – своеобразный загон для скота.

Метрах в трехстах от берега, едва ли не упираясь в подножие скалы, стояло шесть длинных прямоугольных жилищ, ариш, стены которых были выложены из кирпича-сырца, а крышей служили аккуратно уложенные длинные пальмовые листья. По ночам из жилищ слышались звуки бубна, стучали барабаны, но особенно запоминающимся был звук, извлекаемый дутьем из морской раковины. Судя по тому, что подобный праздник случался едва ли не каждый день, можно было предположить, что в поселке кто-то умирал или кто-то рождался, а то и заявлялся с заработком и с богатой поклажей. А вот на каменистой пологой террасе, упиравшейся в стену из красного кирпича, расположился поселок с современными домами, имелось даже казино с огромной вывеской (наверняка его люминесценция была видна за несколько миль). По узким дорогам лихо разъезжали дорогие внедорожники. Хотя ехать особенно было некуда – всего-то узенькая полоска суши вдоль океанического побережья.